Журнал "Компромат.Ru". "ПровоКантор"

Источник: https://www.rospres.com/hearsay/3833/

По материалам сайта Агентства конфликтных ситуаций 

Все российские олигархи давно уже разделились на две неравные части. Меньшая часть в эмиграции – в Лондоне, как Березовский, или в Вене, как Смоленский. Большая – в Москве и откровенно присягнула на верность существующей власти. Присягнула столь сильно, что готова, по меткому выражению О. Дерипаски, «отдать все в любой момент». 

И нас на этом фоне очень заинтересовала фигура Вячеслава Владимировича Кантора, который явно не относится ни к одной из этих категорий. Он не в эмиграции, хотя гражданин Израиля и имеет ПМЖ в Швейцарии, обретаясь на вилле Люкенгуа на берегу Женевского озера. Но он и не в России, в Москву он только наведывается. А по отношению к властям он чувствует себя абсолютно независимо. Независимо настолько, что позволяет себе высказывания типа «в России у меня болит голова», а дословно – «Израиль – единственное государство, где у меня не болит голова». 

Еще не так давно он был вхож в самые высшие эшелоны власти. Трижды его посещал сам В. В. Путин: летом 1999 года и спустя 10 лет на его предприятии «Акрон» в Великом Новгороде, а также в октябре 2002 года на его конезаводе на Рублевском шоссе в Подмосковье. 

Пик его политического влияния пришелся на 2000–2002 годы. В этот период В. Кантор не единожды сопровождал Владимира Путина в его зарубежных визитах: в ФРГ, а также в Швецию и дважды в Норвегию. В Норвегии даже участвовал в торговых переговорах. Но личной унии с президентом не сложилось. Резкое охлаждение их отношений пришлось на конец 2002 года. Следующая их встреча состоялась в феврале 2005 года на мероприятии, проводимом В. Кантором в г. Кракове. И эта встреча для Кантора была не самой удачной. 

Крупным олигархом «федерального значения» он так и не стал, хотя премьер-министр В. Черномырдин издавал распоряжения, по которым в управление В. В. Кантора попадали огромные активы. А председатель Совета Федерации Е. С. Строев почитал за честь видеть В. В. Кантора своим советником по экономическим вопросам. Губернаторы стелились перед ним во многих регионах России, причем даже в тех, где нет его предприятий, а есть только экономический интерес. 

О его коллекции картин российских авангардистов, работавших в Париже в конце XIX – начале XX веков, ходят легенды. Доподлинно известно, что в его главном офисе в Москве (исторический особняк Киреевых-Карповых на Пречистенке) хранится картина В. Серова «Похищение Венеры» (без права вывоза из России). 
 

Вячеслав Кантор родился 3 сентября 1953 года в семье работников торговли. Его отец, Владимир Исаакович, работал на разных постах в сфере торговли, а в начале 1980-х годов занимал даже пост директора Сокольнического универмага столицы. В 1989 году был осужден, по данным СМИ, на 8 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима. Владимиру Кантору инкриминировали спекуляцию, хищение государственного имущества в особо крупных размерах, а также получение взятки и должностной подлог (статьи 93, 154, 173, 175 УК). 

К коммерции Вячеслав Кантор пришел не сразу. В 1976 году он закончил Московский авиационный институт (МАИ) по специальности «инженер-системотехник». По окончании аспирантуры Вячеслав Кантор возглавил одну из многочисленных в то время закрытых научных лабораторий при МАИ. Лаборатория занималась чрезвычайно перспективным, как тогда казалось, делом – проектированием межорбитальных космических аппаратов. Но карьера обычного советского ученого не сложилась. В 1986 году в лаборатории разгорается скандал, поводом к которому послужила продажа секретов оборонного характера за рубеж. Расследование этого дела, как полагают, грозило Вячеславу Кантору по крайней мере тюрьмой. Однако завлабу необъяснимо повезло. Власти ограничились лишь его увольнением из МАИ, и в этом же году начинается его карьера как бизнесмена. Вячеслав Кантор вдруг оказывается в кресле руководителя советско-американского СП «Интелмас» (интеллектуальные материалы и системы). Данная организация занималось очень модным, но мало кому тогда понятным делом – экологическим мониторингом. О деятельности этого предприятия известно только то, что в 1992 году оно смогло каким-то образом получить у Юрия Лужкова в собственность исторический объект – усадьбу Киреевских-Карповых на Пречистенке. 

Но заботой о природе интересы Вячеслава Кантора не ограничивались. Вячеслав Кантор учредил в то время множество самых разных предприятий. Как пишет газета «Русский курьер» (№ 102), «в начале 1990-х годов Кантор замечен в главном магазине страны – в ГУМе, где распоряжался целой секцией с дамским бельем. Однако путь Кантора к миллионам начался не с трусиков и чулочков. Путь этот начался с полезных знакомств. Среди знакомцев оказался Геннадий Бурбулис, ставший вскоре госсекретарем Российской Федерации. С подачи последнего будущий миллионер оказывается в Великом Новгороде, где располагалось самое современное химическое производство СССР – ПО «Азот», производитель минеральных удобрений. Тогда, в далеком 1992 году, в головах государственных мужей созрела мысль о приватизации новгородского химкомбината. С подачи своих покровителей Вячеслав Кантор во главе «Интелмаса» был призван на ПО «Азот», для того чтобы оценить активы предприятия и помочь в проведении приватизации. Оценил. Понравилось. Помог». 

В 1993-м году Вячеслав Кантор становится владельцем «Азота», который тогда же меняет свое наименования на «Акрон». За 35% акций одного из мощнейших предприятий советской химической промышленности господин Кантор заплатил около 350 млн рублей, или 200 тыс. долларов. В то время как на рынке стоимость тонны продукции «Азота» составляла 140 долларов за тонну, а мощность предприятия составляла 4 млн тонн в год. 

Разумеется, бывшее «неэффективное» госпредприятие стало приносить огромный доход господину Кантору и показывало внушительные темпы роста. Многие аналитики объясняли это «уникальным менеджерским коллективом», который Вячеслав Владимирович привел на комбинат. 

В 1994 году по сходной схеме был приватизирован и подобный комбинат «Дорогобуж», находившийся в Смоленской области. Он тоже вошел в холдинг «Акрон». Кроме того, «Акрон» заполучил 8% акций «Сильвинита», основного поставщика калийного сырья на «Акрон», 20% акций ОАО «Росхимтерминал», которое строило химический терминал в порту Усть-Луга, и даже 7,73% акций мурманского «Апатита». 

«Случились эти события при самой прямой поддержке тогдашних госсекретаря РФ господина Бурбулиса и вице-премьера господина Шумейко. Приватизированы окончательно эти предприятия были только в 1995 году, для чего Владимир Шумейко, тогда уже председатель Совета Федерации вписал их в план приватизации на 1995 год» («Версия № 50). 

Однако стали твориться странные дела. Как пишет все та же газета «Версия» (№ 50): «в 1997–1998 годах цены на минеральные удобрения на мировых рынках стояли очень высокие. «Акрон» производил минеральные удобрения, цена на которые зашкаливала за 200 долларов за тонну. Так вот, за кризисный 1998 год «Акрон» оказался... в убытке на 202 млн рублей, или 25 млн долларов по среднегодовому курсу». 

Тем не менее, несмотря на огромные убытки по итогам 1998 года, Минэкономики присвоило «Акрону» титул лучшего российского экспортера. 

По мере роста благосостояния круг интересов Вячеслава Кантора расширился. В 1999 году Кантору приглянулся Московский конный завод № 1, который находился в самом лакомом участке Подмосковья, в районе Рублево-Успенского шоссе, как раз в непосредственной близости от президентских резиденций «Барвиха» и «Горки-9», а вместе с ним и 2300 га элитной земли. Рыночная стоимость всех земельных угодий МКЗ № 1 составляет не менее 4,5 млрд долларов и продолжает расти год от года. 

Тем временем в стране сменилась власть, и, чтобы доказать свою лояльность, Вячеслав Владимирович создает в 2000 году Национальный институт корпоративной реформы, в попечительский совет которого вошли наиболее близкие бизнесмену фигуры – Михаил Прусак, президент «Альфа-Банка» Петр Авен, Анатолий Чубайс, вице-президент Российской академии наук Некипелов и еще 200 человек, попавших в сферу влияния «корпоративной политики» холдинга «Акрон». 

«За 2000–2002 годы В. Кантор не единожды сопровождал Владимира Путина в его зарубежных визитах: в ФРГ, в Швецию и дважды в Норвегию. В Норвегии даже участвовал в торговых переговорах. Но личной унии с президентом пока не складывается. То ли не удается попасть в первый самолет президентской эскадрильи, то ли «питерские» оттирают», – пишет «Версия». 

Не складываются отношения у Вячеслава Кантора и с прочими олигархами. Даже при ныне покойном Борисе Ельцине Вячеслав Владимирович был нечастым гостем в этой компании, а сейчас и вовсе не приходится ко двору. 

«Схлопывание» рынков в химическом бизнесе в США и Западной Европе заставило Кантора еще в 1999–2000 годы обратить пристальное внимание на Китай. В 2002 году он купил в Китае химкомбинат Red Sun, впоследствии переименованный в «Хунжи – Акрон». 

Как пишет интернет-издание «Компромат.ру», «В разные годы он (Вячеслав Кантор) пытался получить контроль и над Кирово-Чепецким комбинатом, и над АО «Сильвинит», и над ПО «Беларуськалий» и другими химическими предприятиями. И кое-где даже урвал по мелочам, но в целом его ожидало фиаско». 

Параллельно на свет появился проект образования национальной компании «Минеральные ресурсы». Предполагалось, что в эту компанию государство внесет принадлежащие ему пакеты акций в предприятиях агрохимического комплекса, а «Акрон» – часть собственных акций, получив взамен возможность управлять вновь созданным промышленным гигантом. 

И вновь не судьба. Независимые (от Кантора) чиновники быстро смекнули, что речь идет о прямом надувательстве государства. К тому времени устав «Акрона» был изменен таким образом, что в совет директоров холдинга реально могли быть избраны только менеджеры олигарха. Так что, получив в собственность пакет акций «Акрона», страна попросту оказалась бы за бортом большого бизнеса. 

В 2005 году Вячеслав Кантор оказался замешан в одну детективную историю, связанную с попыткой продажи ракет X-55 в Иран и Китай через Украину. В деле появились следы двух офшоров – Isofert Trading INC и Transchem International INC, вероятно, принадлежащих Вячеславу Кантору. В феврале 2006 г., как считают СМИ, Кантор был даже задержан «для беседы» по «делу Х-55» в аэропорту Бен-Гурион. 

В ноябре 2005 года Вячеслав Кантор сменил Владимира Слуцкера на посту главы Российского еврейского конгресса. При вступлении в должность Кантор был убежден, что он добьется успеха там, где не удалось Слуцкеру. Он обещал «восстановить силу и мощь организации» – и, конечно же, усилить сотрудничество между общиной, которую он представляет, и властями. 

Кантор – главный финансовый донор Центра Кантора по истории, культуре и жизни евразийских евреев при Тель-Авивском университете и обладает почетной докторской степенью университета. 

Он также делал пожертвования музеям и синагогам в России и Женеве и из собственных средств оплатил церемонии в память 60-летней годовщины освобождения Освенцима в Кракове. До последнего времени он был вице-президентом Евро-Азиатского еврейского конгресса во главе с Александром Машкевичем. Кантор также до февраля 2006 года являлся председателем правления Европейского еврейского конгресса. Председателем ЕЕК Вячеслав Кантор стал в июне 2007 года. 

В настоящее время Вячеслав Кантор проживает в Швейцарии. Туда его, по некоторым сведениям, вынудил бежать страх разделить судьбу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. В России бывает редко, все свои дела с принадлежащей ему собственностью решает через трейдера, чью роль выполняет швейцарская фирма Fimochim SA, через которую идут денежные потоки от экспорта минеральных удобрений производственной группы «Акрон». 
 

С 2001 года Кантор – полноправный владелец холдинга «Акрон». Также владеет контрольным пакетом акций ЗАО «Московский конный завод № 1», распоряжавшегося «золотым» куском земли в 2300 га по Рублево-Успенскому шоссе в 30 км от МКАД. Его состояние оценивается в $1,4 млрд. В мировом списке FORBS он занимает 717-е место. 
 

В разное время важными партнерами Вячеслава Кантора были или являются Геннадий Бурбулис, Михаил Прусак, Владимир Шумейко, Владимир Ющенко. Позже имел дело с Егором Строевым. 
 

Среди противников Вячеслава Кантора обычно называют конкурентов по бизнесу. В частности, в то время, когда Кантора еще пускали в Кремль, он очень активно разоблачал якобы незаконные действия своих конкурентов. На самом деле среди противников Вячеслава Кантора можно перечислить все предприятия отрасли, не входящие в холдинг «Акрон». Это и «ФосАгро», и ОАО «Сильвинит», владельцем которого Кантор безуспешно пытался стать, и ОАО «Уралкалий», и «Еврохим». 

Структуры Вячеслава Кантора активно и пока безуспешно противоборствуют «Газпром-банку» в конфликте по поводу месторождения Берегового. Береговое месторождение в ЯНАО с запасами в 319 млрд м3 газа – основной актив «Сибнефтегаза». 50,63% акций компании принадлежат «дочке» «Газпромбанка» ООО «Статус», еще 27,9% – у ООО «НГК «Итера», 21% контролирует «Акрон». «Сибнефтегаз» решил продать весь газ Берегового месторождения двум трейдерам – «дочке» «Газпромбанка» и «Транзитнефтегазу». Миноритарный акционер компании – «Акрон» – не сумел заблокировать сделку и теперь пытается оспорить контракты в суде. 
 

Вячеслав Кантор является «непризнанным» олигархом с весьма ограниченным административным ресурсом. Опасение вызвать интерес со стороны правоохранительных органов заставило Кантора уехать в Швейцарию и обзавестись израильским гражданством. Лучшие годы активных лоббистских возможностей Кантора уже позади. 
 

В данный момент интересы Вячеслава Кантора направлены на постепенное сворачивание бизнеса в России. Возможное скорое разорение и распродажа «Акрона», повысившийся интерес властей к приватизационным сделкам начала 1990-х, а также неудавшееся дело с распродажей земли МКЗ № 1 вынуждают Вячеслава Кантора переносить бизнес за границу. Весной 2007 года СМИ часто упоминали об интересе «Акрона» к украинскому «Днепроазоту». Гендиректор киевской управляющей компании «Инэко-Инвест» Олег Морква предполагает, что потенциальным покупателем завода может выступить и «Газпром», чья «дочка», «Сибур Холдинг», недавно заявила о намерении упрочить свои позиции в агрохимической отрасли. 
 

Вячеслав Кантор женат, имеет двух сыновей и дочь. На счету Вячеслава Владимировича богатая коллекция картин русских парижан конца XIX – начала XX века, вилла «Люкенгуа» в престижном районе швейцарской столицы с живописным видом на гладь Женевского озера стоимостью почти 3 млн долларов (цена 1996 года). Также ему принадлежат две виллы на Лазурном берегу Сардинии стоимостью 17 и 21 млн долларов, Музей искусства авангарда, в основу коллекции которого легли произведения русских художников еврейского происхождения. 
 

«Мы пришли в бизнес бедными, как церковные мыши. У нас не было ни политической поддержки, ни опыта коммерческой деятельности. Был только жизненный опыт выживания в извращенной бюрократической среде. Он оказался полезным. 
Из интервью журналу «Эксперт», 09.02.1998 

«Спекулировали компьютерами: покупали подешевле, продавали очень подороже». 

Источник: «Ведомости», 27.05.2008 
 

В опубликованном в сентябре 2007 года списке «100 самых богатых людей Центральной и Восточной Европы» польского журнала «Впрост» Вячеслав Кантор на 95-м месте с состоянием в 600 млн долларов. 
 

Он называет себя Моше Кантором, то же написано в его израильском и швейцарском паспортах. По российскому паспорту он – Вячеслав Владимирович. Кантор в 1976 году закончил Московский авиационный институт имени Серго Орджоникидзе по специальности «инженер-системотехник» и начал заниматься научной работой в НПО «Спектр» при институте. Это НПО занималось, в частности, разработкой средств экологического мониторинга и приборами и средствами так называемого неразрушающего контроля и технической диагностики: акустическими, ультразвуковыми, магнитными, электромагнитными, оптическими, рентгеновскими, тепловыми. В 1987 году Кантор организовал коммерческий центр «Композит», который производил работы по монтажу вычислительной техники на промышленных предприятиях, а также услуги по экологическому мониторингу. 

В те годы в Москву буквально хлынули наши бывшие соотечественники – в основном из Нью-Йорка. Кто только тогда не возвращался: от бывших таксистов с Брайтон-Бич, скопивших некоторые деньги с помощью махинаций с налогами, до торговцев антиквариатом и современным искусством. Они совсем не скрывали, что приехали что-нибудь прикупить. В нашей стране мало кто понимал тогда реальную стоимость большинства ее предприятий. А доллар стоил в Москве очень и очень дорого. Кроме этого, был у эмигрантов некоторый деловой опыт и кое-какие связи в западном бизнес-мире. Вячеслав Кантор познакомился тогда с Леонидом Ароновичем Кобринским, американским бизнесменом средней руки, сыном эмигрировавшего в 1989 году в США советского ученого в области точной механики и биокибернетики, лауреата Госпремии за 1967 год Арона Кобринского. Младший Кобринский разбирался в продуктовом бизнесе и знал людей, готовых половить рыбку в мутной воде приватизации промышленных предприятий, связанных с сельским хозяйством. 

Еще одним партнером Кантора стал Юрий Аркадьевич Трайсман. Он вырос в советской полубогемной семье: мать преподавала гимнастику в Большом театре, отец иллюстрировал технические книжки. Трайсман окончил строительный институт, однако не столько учился, сколько участвовал «в хэппенингах в КВН», которые до сих пор считает «легализованным авангардом». После института работал реставратором в монастырях – точнее, как сам он сказал в одном интервью, «обеспечивал жилье, кормил бригаду и платил людям зарплату». При этом скромный завхоз начал собирать коллекцию икон, поскольку его «волновала метафизика». В середине семидесятых выехал из России в США и занялся бизнесом в области современного искусства и издательской деятельностью. Продавал и перепродавал работы Эрнста Неизвестного, Михаила Шемякина, Оскара Рабина, Владимира Вейсберга и Олега Целкова. 

По домашнему адресу Трайсмана и была зарегистрирована 18 декабря 1991 года первая офшорная компания Моше Кантора WETECH USA OF OHIO INC. Юрий Трайсман стал ее вице-президентом, а Кантор – президентом и владельцем. Эта компания стала соучредителем некоего российско-американского СП «Интелмас» – «Интеллектуальные материалы и системы», которое до сей поры прописано в Москве на Пречистенке, дом 37. 

До своего отъезда в США Трайсман и Кобринский суетились среди активистов советских еврейских правозащитных организаций, занимавшихся проблемами иммиграции евреев. Когда они вернулись в Москву, их знакомые правозащитники оказались в рядах новых демократических организаций, поддерживающих Бориса Ельцина. Так компания познакомилась с активистами московских «демороссов» – Александром Музыкантским, Владимиром Боксером, Василием Шахновским. А через них и с главным ельцинским демократом того времени Геннадием Бурбулисом. 
 

В 1991 году контора Кантора и Трайсмана – «Интеллектуальные материалы и системы», – как тогда говорили, «зашла» на крупнейший и самый современный в СССР комбинат по производству аммиака и сложных химических удобрений в Великом Новгороде, получив заказ на экологические работы. Расплачивался завод с Кантором своей продукцией. Кантор и Трайсман получили ее по государственным расценкам, а продали на Западе по рыночным. Еще несколько сотен тысяч долларов на экологию выбили партнеры через свои связи в государственном предприятии «Росагрохим». По рекомендациям чиновников из того же «Росагрохима» фирма Кантора и была оформлена консультантом по приватизации и оценке комбината. Стоимость российских предприятий оценивалась в те годы по ценам, несопоставимым с реальной стоимостью их активов. Реальную стоимость тогда мало кто понимал. Тем более если отблагодарить за это руководство приватизируемого завода. Благодарности, как вспоминают очевидцы, могли проплачиваться Кантором через Новгородское отделение «Промстройбанка» СССР, крупнейшего банка страны, который тоже тогда приватизировали. 

В ходе приватизации контора Кантора и приобрела блокирующий пакет акции химического комбината, который в ноябре 1992 года преобразовала в ОАО «Акрон». 

После получения контроля над предприятием Кантор перевел денежные потоки «Акрона» в банк Бориса Березовского «АвтоВАЗ-банк Москва», существенно ослабив бюджет Новгородской области. Но главное – Кантор поставил на завод своих менеджеров, в том числе Леонида Кобринского, и экспорт аммиака и минеральных удобрений стал осуществляться через ряд офшорных компаний – ММВ Center Ltd, SK Enterprises Limited, Wetech Limited, Transchem International INC и Isofert Trading INC, зарегистрированных в Панаме и Гибралтаре. Это позволило выводить значительную часть валютной выручки предприятия на зарубежные счета. 

Долгое время считалось, что все эти компании подконтрольны самому Кантору. Однако на деле гибралтарскими офшорами ММВ Center Ltd, SK Enterprises Limited, которым принадлежало без малого 40% акций «Акрона», владел и управлял ирландский мультимиллионер Дермот Десмонд. По некоторым данным, в том числе и на деньги Десмонда Кантор приобрел свой первый пакет акций «Акрона». 

С начала девяностых Дермот Ф. Десмонд через гибралтарскую офшорную компанию Line Holdings Limited управлял пакетом акций в 39,89% ОАО «Акрон». По некоторым сведениям, весной 2003 года он продал эти акции из-за наличия серьезных финансовых рисков, связанных с бурной околополитической деятельностью Вячеслава Кантора. 

В начале 1997 года Кантор провел с акциями «Акрона» операцию «Консолидация» и отсек от активов множество владельцев небольших пакетов акций – сотрудников предприятия. Крупные пакеты в 29 000 акций номиналом 1 тысяча рублей обменивались на 1 акцию номиналом 29 миллионов рублей. Смысл трюка в том, что акционеры, обладающие пакетом меньшим, нежели 29 000 акций (стоимостью около 6 тыс. долларов по тем временам), были вынуждены продавать его правлению «Акрона» по «договорной» цене. 

После этого устав «Акрона» был изменен таким образом, что в совет директоров «Акрона» могли реально быть избраны только его менеджеры. В прессе много писали, правда, не приводя доказательств, что эту операцию «прикрывал» бывший губернатор Новгородской области Михаил Прусак. И якобы получил за это неплохой подарок. По тем же неофициальным данным, в настоящее время г-ну Прусаку якобы принадлежит до 10% акций «Акрона».
 

Некоторые журналисты утверждают, что с помощью своих менеджеров Кантор будто бы занижал экспортные цены и таким образом выводил часть валютной выручки предприятия (до $40 млн в год) за рубеж на личные счета. Но, как бы там ни было, Кантор стал богатеть как на дрожжах. И скоро приобрел в Смоленской области еще один завод по производству удобрений – «Дорогобуж». 

Пока предприятия у него в собственности, Кантор пытается извлечь из них максимальную прибыль, причем любыми способами. Он буквально облепляет «Акрон» и «Дорогобуж» целым веером дочерних предприятий. Как вы думаете, лицензию на какой вид деятельности «Акрон» получил одной из первых? Не догадаетесь никогда! Лицензию на торговлю алкогольной продукцией. Есть у «Акрона» и завод по производству сыра «Задонский сыр», и даже сеть автозаправок в Липецке «Липойл». Всего у ОАО «Акрон» почти 30 дочерних компаний. 

А кто только не «удочерился» при смоленском заводе «Дорогобуж»… Вот, например, владеет он небольшим, всего в 7,5%, пакетом акций некой швейцарской фирмы «Fersam AG». В составе ее совета директоров – скандально известный Альфред Кох, бывший председатель Госкомимущества РФ и большой специалист по захвату чужих предприятий. Сам он себя, впрочем, называет специалистом по «пакетным инвестициям». Но интересно скорее не наличие Коха в этой компании, а истинные ее владельцы. Президентом Fersam AG является миллионер Беат Рупрехт, известный пакетный инвестор. Сейчас одна из его фирм владеет пакетом акций 11,145% предприятия «Тольяттиазот» и стремится получить в нем блокирующий пакет. Среди совладельцев Fersam AG есть и швейцарский бизнесмен Феликс Циви, фирма которого строит агрегаты по производству аммиака. Циви начал сейчас строить химический завод на Таманском полуострове в Краснодарском крае. 

Новгородское ОАО «Акрон» (головная компания) и ОАО «Дорогобуж» (Смоленская область) стали основой холдинга «ОАО «Акрон». После этого Вячеслав Кантор и стоящие за ним «пакетные инвесторы» из Ирландии и Швейцарии стали предпринимать многочисленные попытки распространить свое влияние на другие заводы отрасли. Все попытки прикупить или заполучить новые объекты сопровождались широкомасштабными заявлениями Кантора об острой нехватке минеральных удобрений, поставляемых российскому сельскому хозяйству, и громкими спекуляциями на тему «продовольственной безопасности России». Для более успешного лоббирования своих интересов Кантор устроился советником тогдашнего председателя Совета Федерации России Егора Строева и стал рекламировать себя в качестве чуть ли не главного государственно мыслящего бизнесмена в отрасли. 
 

Основная идея почти всех проектов Кантора состояла в следующем: ради «продовольственной безопасности» он предлагал властям передать в управление группы компаний «Акрон» государственные пакеты акций предприятий – производителей минеральных удобрений. В обмен на акции «Акрона». Почти все предлагаемые Кантором кандидаты к объединению – либо прямые конкуренты «Акрона», либо поставщики сырья на «Акрон». Патриотические стенания Кантора в бизнес-сообществе России и Запада расценивали как циничный ход. Специалистам было хорошо известно, что стратегией Кантора всегда была продажа удобрений на экспорт – сегодня более 80% продукции уплывает за границу. 

В разные периоды своего патриотизма Кантор пытался получить контроль над Кирово-Чепецким химическим комбинатом, АО «Сильвинит», АО «Беларуськалий» и другими предприятиями. Предложения Кантора так или иначе лоббировали бывшие председатель Совета Федерации Строев, губернатор Новгородской области Прусак, тогдашний губернатор Смоленской области Прохоров, бывший заместитель министра имущественных отношений Пыльнев, его преемник на этой должности Бреус, бывший представитель «золотой акции» в совете директоров ОАО «Апатит» Кривенко. 

Цели данных операций специалистам были очевидны – либо получить фактически бесплатно инструмент влияния на эти предприятия для закупки сырья по заниженным ценам для собственного бизнеса (в случае с ОАО «Сильвинит»), либо, используя крупный государственный пакет и поставив на предприятие свой менеджмент (излюбленный метод Березовского), попытаться переориентировать товарные и финансовые потоки в собственных интересах, как в случае с Кирово-Чепецким химическим комбинатом. Все эти проекты по обмену акций сопровождались крупными скандалами. Подписывалось множество документов на уровне президента Российской Федерации Бориса Ельцина, председателя правительства Российской Федерации Виктора Черномырдина, председателя Совета Федерации Егора Строева. 

Как заметил один из журналистов, «в выигрышном положении от всех этих скандалов неизменно оставался только Вячеслав Кантор, который таким образом завоевывал себе в глазах партнеров и конкурентов репутацию влиятельного бизнесмена, вхожего в коридоры власти. Понятно, что, даже не достигнув конечной цели – не получив в свое управление государственного пакета, Кантор тем не менее оказывал таким образом давление на предприятие и вынуждал его руководство быть «сговорчивее» в вопросах поставок своей продукции на «Акрон». 
 

В середине декабря 2002 года на Белорусском вокзале невзрачный бородатый менеджер по кличке Дачников из одного известного московского пиар-агентства выдавал журналистам билеты на поезд Москва – Смоленск. Вместе с билетами дюжина журналистов получила конверты с тремя стодолларовыми купюрами. Похожее происходило и на Лениградском вокзале, у поезда Москва – Новгород. Так начинался решающий этап борьбы Вячеслава Кантора «против монополизма» завода «Апатит». 

На следующий день, 15 декабря, в Смоленске и Великом Новгороде у зданий областных администраций состоялись массовые митинги рабочих заводов «Дорогобуж» и «Акрон». Народ выступал против ценовой политики ОАО «Апатит» в Мурманской области, который, по их «мнению», продает апатитовый концентрат по завышенным ценам. 

Моральную поддержку митингующим «трудящимся» оказали власти Новгородской и Смоленской областей. Их (теперь уже) бывшие губернаторы Михаил Прусак и Виктор Маслов подписали письма в адрес президента РФ и Генеральной прокуратуры РФ. В них они просили помочь предприятию, с которым поставщик сырья, «Апатит», якобы не заключает договор о поставке своей продукцию напрямую. Письма были громогласно зачитаны на площадях. 

С похожими письмами к председателю правительства РФ Михаилу Касьянову и в Генеральную прокуратуру РФ обратились и губернаторы Тамбовской и Тульской областей. 

Никакой акции протеста в Москве так и не произошло. Сам же договор поставки был вскоре подписан. Цену тонны сырья «Апатита» удалось снизить всего на 35 центов. Если учитывать, что, по мнению некоторых экспертов отрасли, на «общественную» борьбу было потрачено 500 тысяч долларов, то овчинка не стоила выделки. Но эти специалисты не учли, что хитроумный Кантор преследовал в борьбе с «Апатитом» сразу несколько задач. И одной из них было «выкручивание рук» крупнейшему в мире гиганту нефтехимии, норвежскому концерну Norsk Hydro. 
 

Концерн Norsk Hydro стал предпринимать попытки экспансии в российскую промышленность минеральных удобрений как раз в то время, когда Кантор, Трайсман и Десмонд получили под свой контроль АО «Акрон» и АО «Дорогобуж». 

Norsk Hydro – крупная транснациональная корпорация, занимающаяся добычей и переработкой нефти и газа, производством минеральных удобрений, цветных металлов и аграрным бизнесом в разных регионах мира. Одно из ее подразделений занимается минудобренческим бизнесом в Европе, Южной Америке и Юго-Восточной Азии. Интерес к российским активам был вызван прежде всего низкой стоимостью российских предприятий и природного газа – главного сырья для производства аммиака и азотных удобрений. 

Постепенно Norsk Hydro удалось приобрести небольшой пакет акций ОАО «Апатит», у которого норвежцы покупали и до сих пор покупают значительные объемы апатитового концентрата для своих заводов в Европе. Параллельно концерн пытался приобрести ряд заводов по выпуску минеральных удобрений в России и на Украине, но эти попытки, по мнению специалистов, не имели успеха «из-за отсутствия оперативности при принятии решений и незнания российской специфики». Норвежцы в отличие от ирландских и швейцарских компаньонов Кантора действовали слишком открыто, без подставных лиц и офшорных фирм. 

Поскольку Кантор все громче заявлял о своем исключительном месте в сфере производителя удобрений, в конце 1995 года Norsk Hydro и группа «Акрон» решили согласовывать действия по бизнесу. Тем более что их интересы пересекались сразу по нескольким направлениям. Обе компании являлись потребителями апатитового концентрата ОАО «Апатит» и приобрели его акции. «Акрон» к тому моменту скупил около 2% акций, а Norsk Hydro – около 8%. Компании были заинтересованы в давлении на руководство «Апатита», чтобы снизить цены на сырье. Инициатива партнерства исходила от Вячеслава Кантора. Он заявлял, что интересуется финансовыми возможностями Norsk Hydro и ее опытом работы в международном бизнесе. Но больше всего Кантора и его скрытых партнеров интересовали имеющиеся у Norsk Hydro акции ОАО «Апатит». Кантор предложил передать норвежцам часть активов компании «Акрон», обещал согласовывать свои поставки удобрений на экспорт и обещал предоставить свои связи с политиками и государственными чиновниками. 

В сентябре 1997 года «Акрон» и Norsk Hydro организовали в Москве совместное предприятие ЗАО «Нордик Рус Холдинг», в которую «Акрон» внесло 14% акций завода «Дорогобуж» и 2% своих акций. А концерн Norsk Hydro внес около 6% акций ОАО «Апатит». 

А в ноябре 1999 г. В. Кантор сопровождает В. Путина в его первый визит в Норвегию. И умело пускает пыль в глаза норвежцам, обещая им, что уж теперь-то «Нордик Рус Холдинг» развернется, период становления прошел, последствия дефолта 1998 года преодолены и т. д. 

«В этой сделке господин Кантор вновь проявил себя как талантливый аферист», – написала потом газета «Стрингер». Используя недостаточную информированность вице-президента Norsk Hydro г-на Якобсона, Кантор внес в совместное предприятие 14%-ный пакет акций ОАО «Дорогобуж», который, по существу, ничего не решал и не давал возможности концерну оказывать хотя бы минимальное влияние на политику завода. Но самое интересное, что сделка была оформлена таким образом, что ОАО «Акрон» получило в капитале ЗАО «Нордик Рус Холдинг» контрольный пакет в 51%, а Norsk Hydro – 49%. За что г-н Якобсон вскоре и лишился своего места. 

Новое руководство Norsk Hydro решило исправить ситуацию и попыталось начать процедуру отзыва своих акций ОАО «Апатит» из капитала ЗАО «Нордик Рус Холдинг». По закону сделать это было несложно, поскольку существовало соглашение, что «Акрон» управляет совместным пакетом акций ОАО «Апатит» только до апреля 2002 года, а затем Norsk Hydro может либо выйти из капитала ЗАО «Нордик Рус Холдинг», забрав свой пакет акций «Апатита», либо продлить соглашение. Но не учли норвежцы склонности и способностей Кантора к изощренным закулисным интригам. 

Опасаясь того, что осенью 2002 года ему придется возвращать находящийся у него в управлении норвежский пакет акций «Апатита», Кантор громогласно предложил государству «выгодную» сделку: создать государственную управляющую кампанию, куда он внесет со своей стороны 51% акций ЗАО «Нордик Рус Холдинг», а государство – свой пакет из 20% акций «Апатита». Сразу же после начала этой операции Кантор дал понять руководству Norsk Hydro, что если они не согласятся получить деньги взамен внесенных акций, то «Акрон» внесет свой контрольный пакет акций ЗАО «Нордик Рус Холдинг» в некую госструктуру, которая будет неподвластна любым усилиям норвежской стороны вернуть свою собственность. 

А тем временем Кантор во второй раз сопровождал В. Путина в Норвегию (ноябрь 2002 года) и ясно давал понять «гидрякам» из Норвегии, что им лучше поостыть со своими претензиями на собственные акции. Месседж читался просто: отстаньте, а то хуже будет. 

В конце 2006 года Norsk Hydro подала иск на «Акрон» в стокгольмский международный арбитраж. Другого выхода у норвежцев не было. Ведь в июне 2006 года В. Кантор так изменил устав ЗАО «Нордик Рус Холдинг», что норвежцы по законодательству России потеряли свое право требовать назад свой взнос в складочный капитал. Суды идут до сих пор. 
 

В октябре 2005 г. люди Кантора заявили о том, что созданная «Акроном» «Северо-западная фосфорная компания» построит новый горно-химический комплекс по переработке апатит-нефелиновых руд в Хибинах. По словам генерального директора СЗФК Сергея Федорова, проект по разработке резервных месторождений апатит-нефтелиновых руд в Хибинах готов, и руководство СЗФК уже подало заявку в Федеральное агентство по недропользованию на участие в аукционе на право пользования недрами двух месторождений апатит-нефелиновых руд Хибинской группы – Олений Ручей и Партомчорр. По словам гендиректора СЗФК, на российском рынке фосфатов пока лидируют две компании – холдинг «ФосАгро» и МХК «Еврохим», в которые входят такие крупные заводы по производству минеральных удобрений и сырьевые предприятия, как ОАО «Апатит» и ОАО «Ковдорский ГОК» – единственные производители апатитового концентрата, являющегося сырьем для производства фосфорсодержащих удобрений. По мнению Федорова, СЗФК будет обеспечивать апатитовым концентратом производителей, не включенных в «Фосагро» и «Еврохим», и полностью зависящих от поставок сырья с предприятий названных холдингов. В их числе «Акрон», «Дорогобуж», «Минудобрения» из города Россошь Воронежской области, Кирово-Чепецкий химкомбинат. 

Конкурс на право разработки месторождений Хибинского массива планировалось провести в I полугодии 2006 года. Затем эта дата несколько раз переносилась, и он состоялся в середине октября 2006. «В случае победы СЗФК намерена вложить в разработку этих месторождений около 500 млн долларов», – сообщил Федоров. Это заявление вызвало множество ироничных высказываний со стороны экспертов, поскольку заявленных денег вряд ли хватит даже на первые этапы работы. Кроме этого, считают эксперты, у Кантора нет в наличии таких денег. Подробная оценка затрат на освоение месторождения Партомчорр пока не проводилась, но, по предварительным данным экспертов агентства РБК, она составит примерно 1,1–1,3 млрд долларов Таким образом, после получения лицензий на оба месторождения СЗФК потребуется привлечь около 1 млрд долларов инвестиций. 

Пока что люди Кантора заявляют, что они ведут переговоры о кредитах с несколькими банками, но до сих пор никто не заявлял об успехах этих переговоров. 
 

В начале 2000 года Кантор приобрел основанный еще Семеном Михайловичем Буденным Московский конный завод № 1. Эта сделка в кругу посвященных произвела сенсацию. Кантор получил государственную долю МКЗ в 51% голосующих акций практически бесплатно. Где и как он это пролоббировал, никто до сих пор не знает. Вместе с имуществом и табуном отборных рысаков Кантору достались 2300 гектаров земли в Одинцовском районе Московской области. В газетах стали намекать, что истинной целью сделки был захват земельных владений для спекулятивной перепродажи. Намеки стали еще более прозрачными, когда Кантор пригласил в совет директоров МКЗ Михаила Безелянского, бывшего члена совета директоров «Альфа-банка», который получил скандальную известность после рейдерских захватов московского бумажного комбината и крупнейшего предприятия пищевой промышленности «Московский жировой комбинат». 

Принадлежащие МКЗ земельные угодья расположены по обеим сторонам правительственной трассы Рублево-Успенское шоссе в районе поселка Горки-10. Приблизительная рыночная цена этой земли сейчас составляет более 3,5 млрд долларов. 

Не торопясь, люди Кантора под руководством Безелянского начали подводить МКЗ к банкротству. В официальных финансовых документах МКЗ постоянно подчеркивалось, что предприятие это убыточное. Два года назад руководство МКЗ заявило, что «доля заимствований превышает основной капитал в три раза». При этом, пока суть да дело, Кантор через свои связи добивается, чтобы местные и федеральные власти оказывали МКЗ государственную помощь. В 2003 году он получил из бюджета 2 373 000 рублей, а в следующем году еще – 670 тысяч. Эти же документы переполнены сетованиями о том, что элитное коневодство в нашей стране глубоко убыточно, а МКЗ кое-как сводит концы с концами только благодаря стаду дойных коров и продажи их молока. Но и прибыль от молока, жалуются составители финансовых отчетов, не может покрыть проценты по взятым МКЗ кредитам. Циничность этих документов становится очевидной, когда читаешь о «коварных» кредиторах. Главный из них – это ОАО «Акрон». Но быстро вывести земли из сельхозоборота не удалось даже Безелянскому. Вокруг МКЗ начались скандалы и суды. Московский арбитражный суд наложил вето на все операции МКЗ с землей. После этого, чтобы сохранить лицо, «непредсказуемый» Кантор буквально в одночасье стал знатным конезаводчиком. Направо и налево он раздает интервью о том, как денно и нощно заботится о восстановлении традиций разведения элитных лошадей и русских традиций верховой езды. Специалистами в конном деле становятся и многие менеджеры «Акрона», которые числятся одновременно и руководителями МКЗ. Они тоже начинают глубокомысленно рассуждать о великих традициях русского коневодства на разного рода совещаниях и торжественных мероприятиях. 

Вскоре Кантор объявляет о проекте создания на угодьях МКЗ Национального конноспортивного парка с юношеской конноспортивной школой и множеством рекреационных заведений. Как полагают специалисты, таким образом он готовит вывод лакомых земель во вновь созданные организации и фонды. Журналисты полагают, что это затишье перед очередным скандалом с МКЗ. 

Вставки: 
Через два упомянутых здесь офшора, Transchem International INC и Isofert Trading INC, вскоре пройдут деньги за проданные Украиной крылатые ракеты Х-55 

В свое время председатель правительства Российской Федерации Виктор Черномырдин подписал дюжину бумаг, позволивших Вячеславу Кантору заработать свои миллионы. Наверняка Виктор Степанович «хотел как лучше», а получилось «как всегда» 

Главный советник Кантора по «рейдерским атакам» Михаил Безелянский 

Виктор Боровиков 
 

Изначально, когда показывалась очень скромная прибыль, а порой и убытки, главным механизмом обмана акционеров и государства был офшорный трейдинг, который даже в 2002–2005 годах составлял 70–80 процентов от объема производства. Но после усиления внимания государства к этой проблеме доля офшорного трейдинга снизилась до 40% в 2006 году, а в прошлом году была чуть выше 30%. Казалось бы, проблема вывода активов снята, и вопрос для государства решен положительно. Но даже в этих условиях В. Кантор находит новые нестандартные приемы для увода средств на сторону. 

В первом квартале 2006 года ОАО «Акрон» выкупает 51% акций расположенного в Китае заводика «Хунжи – Акрон», который до этого на 56 процентов принадлежал лично В. Кантору, т. е. физлицо В. Кантор перепродал заводик предприятию, в котором является контролирующим акционером. Таким образом, средства предприятия перетекли в личный карман В. Кантора. Эта операция была проведена по банальной причине: личный актив – заводик в Китае, живущий на грани рентабельности – превращается в личные деньги, которые можно тратить, не спрашивая мнения акционеров. Заводик доброго слова не стоит, сырьевой базы у него нет, железной дороги нет, поставки сырья идут по реке (с перегрузкой в морских портах), вывоз продукции, а это всего около 700 тыс. тонн в год, – только автотранспортом. 

Никакой прибыли завод не приносит. Так зачем же его купило ОАО «Акрон»? Чтобы переложить свои деньги в карман В. Кантору? Так это и называется – вывод активов. 

В середине 2006 года другое канторовское предприятие, ОАО «Дорогобуж», объявляет о своих планах по расширению производства и о том, что оно приобрело в Италии оборудование для производства 500 тыс. тонн аммиака и 450 тыс. тонн карбамида в год. Вскоре выяснилось, что это оборудование образца 1974 года, что оно 30 лет эксплуатировалось, что в 2004 году завод был закрыт, а оборудование бездействовало и ржавело 2 года. Вопрос – зачем Кантору покупать этот металлолом? 

Вариант ответа – затем что В. Кантор сначала задарма купил этот завод с землей на свой офшор, а затем, дождавшись субсидий Еврокомиссии для Италии, получил итальянские правительственные дотации на ликвидацию предприятия, а металлолом продал своему «Дорогобужу» по цене высокотехнологичного оборудования. 

В итоге Кантор стал обладателем большого земельного участка на Адриатическом побережье Италии с прекрасной инфраструктурой (автомобильная дорога и ж/д ветка), расположенного впритык к курортному городку Монферрато (ни одного предприятия, только виллы и сфера услуг). Куда отнести затраты в 180–200 млн долларов, которые понес ОАО «Дорогобуж»? Как он будет списывать с баланса итальянский утиль? С Кантором все в порядке – у него земля и деньги. Но вот почему платить за это должно российское предприятие, которое вынужденно отнесет расходы на себестоимость, российские крестьяне, которые будут вынуждены покупать подорожавшие удобрения, и даже российское государство, которое не досчиталось части причитающихся ему налогов? 

В 2007 году В. Кантор активно готовил ОАО «Акрон» к IPO на Лондонской фондовой бирже и остерегался разовых операций по выводу активов, иначе его могли бы неправильно понять лондонские биржевики. В июне–августе 2008 года стало ясно, что IPO провалилось. И что ожидаемого куша в 800–900 млн долларов не случится. Так как же теперь выводить активы? Имущества, которое можно было бы продать своим предприятиям, больше нет, а возвращаться к офшорной схеме трейдинга, особенно после дела «Мечела», крайне рискованно. Остается вынимать из кармана предприятий только то, что можно достать легально с помощью дивидендной политики. Напомним, за весь 2007 год «Акрон» выплатил 3,1 млрд рублей дивидендов. За первое полугодие 2008 года – 3,8 млрд рублей. Не многовато ли? 

Здесь уместно заметить, что выплата дивидендов – это абсолютно нормальная операция. В ней нет никакого криминала, и де-юре все по закону. 

Но де-факто, здесь и сейчас, в той ситуации, в которой находился ОАО «Акрон» осенью 2008 года, эту дивидендную политику надо рассматривать особенно пристально именно с позиции вывода активов. 

И вот почему. В 2006 и 2007 годах ОАО «Акрон» направлял на собственное развитие по 1,2 млрд рублей ежегодно, остальное уходило в дивиденды. В 2006 они составили 1,14 млрд рублей, или около 49 процентов чистой прибыли. В 2007 – 3,1 млрд рублей, или около 74 процентов чистой прибыли. Сейчас только в первом полугодии уже 3,8 млрд рублей или 80 рублей на акцию, а за первое полугодие прошлого года было всего 13 рублей на акцию, рост в 6 раз. А что же будет с дивидендом «Акрона» за весь 2008 год? 

А теперь внимание. В октябре 2006 года ОАО «Акрон» на свою «дочку» – «Северо-западную фосфорную компанию» – бесплатно получает лицензию на разработку месторождения апатитового сырья Олений ручей. Стоимость освоения в текущих ценах – 35–40 млрд рублей. По первому бизнес-плану, под который и давалась лицензия, горно-обогатительный комбинат должен вступить в строй уже в 2010 году. Пока не сделано ничего существенного. 

В марте 2008 года ОАО «Акрон» за 16,8 млрд рублей получает лицензию на освоение Талицкого участка Верхнекамского месторождения калийно-магниевых солей. Платеж за лицензию в 16,8 млрд рублей уже произведен, в том числе за счет кредита Сбербанка в размере 13,4 млрд рублей. Стоимость освоения близка к 50 миллиардам. 

Итого 13,4 млрд рублей долгов и как минимум 90 млрд рублей инвестиционных обязательств. То есть всего более 100 млрд рублей. За этот период из компании выведено дивидендов более чем на 8 млрд рублей, причем почти половина – 3,8 млрд рублей только за прошедшее полугодие. А если сюда прибавить китайский заводик и итальянский утиль, то и на четверть от необходимых 100 млрд рублей потянуть может. Не будем забывать, что из всех выплаченных дивидендов 72% попадает в карман лично В. Кантору как контролирующему акционеру. 

Что такое 20–25 млрд рублей, выведенных из компании за 2,5 года? Это стоимость всего производственного комплекса Олений ручей, который мог бы начать работать уже в 2010 году. Оставалось бы в рабочем порядке подтянуть инфраструктуру и социалку, используя на это в том числе и доходы самого производственного комплекса. Вот она, народно-хозяйственная цена выведенным активам. 

Вполне объяснимой была дивидендная политика «Акрона» в 2006 году, чистую прибыль в 2,4 млрд рублей разделили почти пополам на дивиденды и средства развития. Проект Оленьего ручья только-только возник, других обязательств нет и времени на реализацию этого проекта еще много. Выплата дивидендов по итогам 2007 года уже вызывает вопросы. Во-первых, величиной дивиденда – 3,1 млрд рублей из 4,17 млрд рублей чистой прибыли, а во-вторых, отсутствием ожидаемых инвестиций в Олений ручей как таковых и отсутствием источников формирования таких инвестиций. 

Промежуточный дивиденд 2008 года вызывает уже не вопросы, а подозрения в преднамеренном выводе активов. Ведь последствия такой дивидендной политики полностью совпадают с последствиями вывода активов с предприятия. Средства, которые можно было бы потратить на развитие без привлечения внешних источников финансирования, растрачены на сверхвысокий дивиденд, а обязательства будут покрываться кредитами, которые лягут и в себестоимость, и в налогообложение прибыли. А в конечном счете на потребителей – российских аграриев, которым придется оплачивать безмерные финансовые аппетиты одного единственного физлица – Вячеслава Владимировича Кантора. 
А для аналитиков, которые решили, что дивиденд в 3,8 млрд рублей на фоне дивидендов нефтяников и металлургов не так велик, приводим простой расчет. Дивиденд в 3,8 млрд рублей на коллектив в 3,5 тыс. занятых на «Акроне» означает, что каждый новгородский химик за полгода своим трудом принес Кантору один миллион рублей чистого дохода. Кто еще может похвастать такими результатами в России? И сколько получили на руки сами новгородские работяги за полгода? Тысяч по 70–80 рублей? 

Вставка: 
Сегодня, в январе 2009 года, В. Кантор просит у государства 2 миллиарда долларов 

Иван Греков 

Источник: "The Moscow Post", 02.10.2008 
 

Просчеты в бизнесе – это нормальная, даже рутинная ситуация. У В. Кантора таких ошибок в 1990-е и начале 2000-х годов было предостаточно и в России. Сейчас речь пойдет только об одном сюжете – заводе «Хунжи – Акрон». Построенный на заре китайской индустриализации, в конце 1970-х – начале 1980-х годов, завод к началу 2000-х представлял собой довольно печальное зрелище. Находящийся на севере-востоке Китая, вдали от основных сельскохозяйственных регионов юга Китая, завод не имел никаких внятных перспектив и был выставлен правительством на продажу. Продавалось 56% его акций. 

Прижатое к угольному месторождению аммиачное производство давало всего 150 тысяч тонн аммиака в год ( по технологии газификации угля). Когда китайцы начали было в 1980-е годы сами его развивать, то наворотили такого, что понять их инженерную логику нельзя даже после бутылки рисовой водки. Вместо того чтобы нарастить объем производства аммиака, получать из него 450–500 тыс. тонн азотной кислоты и развернуть производство фосфорных удобрений на основе азотнокислотного разложения сырья, китайцы прилепили к азотному производству цех серной кислоты (450 тыс. тонн в год), работающий на привозной сере. Заметим, что фосфориты тоже привозные. 

В итоге к 2000 году заводик представлял собой смесь мелких низкоэффективных производств: 150 тыс. тонн аммиака, 450 тыс. тонн серной кислоты, 130 тыс. тонн соляной кислоты, 200 тыс. тонн бикорбаната аммония, 650–700 тыс. тонн различных комплексных удобрений. Если добавить к этой технологической мешанине убитую логистику – ведь на предприятии нет железнодорожной ветки, – то ущербность приобретения В. Кантора более чем очевидна. 

Чем он руководствовался в 2002 году, принимая решение о покупке, понять совершенно невозможно, если оставаться только в рамках нормального экономического анализа. Но если приглядеться к личности В. Кантора, забыв об экономике, то многое проясняется. После целой серии бизнеснеудач в России он начинает активную деятельность на Украине, а уж завод в Китае, – это в его глазах (в тогдашнем восприятии) почти что знак качества международного бизнесмена, ведь все крупные корпорации инвестируют в Китай и делают там хорошие деньги, даже переносят туда собственное производство. Ну чем хуже Вячеслав Кантор, чем он не международная бизнес-элита? 

То, что личные амбиции, погоня за имиджем крупного международного бизнесмена в этой ситуации явно перевесили здравый смысл, совершенно очевидно. Но здесь уместно напомнить, что период начала путинской эры в России был для В. Кантора периодом метаний, периодом самоидентификации, периодом поиска себя в структуре новой власти. Этот период продлится для него до 2005 года, затем наступит новый этап. Он перестанет искать свое место в России и найдет его где-то зарубежом. Это будет попытка превращения себя в крупного международного политика, на конференции которого слетаются не только журналисты и политологи, но и президенты с премьерами. Но это быстро закончилось скандалом в благородном еврейском семействе, когда четыре еврейские общины, в том числе и крупнейшие из Франции и Германии, покинули канторовский Европейский еврейский конгресс. Какое-то «политическое недоразумение» из В. Кантора получается. 

Тут уж ничего не поделаешь – если нормальное честолюбие превращается в гипертрофированное тщеславие, вплоть до портретов себя, любимого на обложках глянцевых журналов, то это заболевание методами экономического анализа не лечится, это совсем по другой части. 

Но будем объективны: почти три года В. Кантор пытался хоть как-то вдохнуть жизнь в это «химическое недоразумение». Поставил туда акроновский менеджмент, продал китайским менеджерам (по схеме чубайсовской приватизации) 5% акций завода (китайцы были счастливы, но не очень долго). Завод не единожды посещали акроновские специалисты и конструкторы, но ничего умнее акроновской схемы диверсификации производства предложить не смогли. Суть ее в следующем: создается метаноловое производство (его создали на 100 тыс. тонн в 2006 году), а за ним следует целый ряд новых видов продукции – формалин, фенолформальдегидные смолы, меламин, диметиловый эфир и т.д. Но эта логика в Китае с его плановой экономикой оказалась неприменима, на метаноловом переделе все и остановилось. А когда в 2007–2008 годах стоимость импортной серы увеличилась в 10 раз, а хлористого калия – в 4 раза, стало ясно, что у «Хунжи – Акрона» есть только одна перспектива – быть самортизированным, закрытым и разобранным на металлолом. 

И здесь опять необходимо проявить объективность: необъяснимым чутьем В. Кантор угадал весь этот сценарий еще за два года до начала его реализации. Угадать-то угадал, но вот дальше поступил не по-бизнесовому. Вместо того чтобы продать контрольный пакет на открытом рынке по справедливой цене, он этот пакет переложил на баланс своего же новгородского ОАО «Акрон». Экономический смысл понятен, но открытом рынке денег много не дадут, ведь покупатель быстро разберется, что за «чудо-юдо» приобретает. А вот своему директору приказать можно, да и на «Акроне» лишний жирок образовался – выводить пора. 

Вот с тех самых пор «блестящий проект» В. Кантора по превращению себя в крупного международного бизнесмена пылится на балансе ОАО «Акрон», никому не приносит прибыли, в том числе и китайским акционерам. И ждет своего часа, когда техногенные аварии, протечки-утечки и прочие неполадки оборудования окончательно поставят на нем крест. 

Сергей Рогожин 
 

В Апатитах «Северо-западная фосфорная компания» провела общественные слушания по проекту строительства нового горно-обогатительного комбината на месторождении апатито-нефелиновых руд Олений ручей. Владеющая лицензией на разработку месторождения СЗФК была учреждена новгородским комбинатом «Акрон». В 2006 году новая компания выиграла у ОАО «Апатит» конкурс на разработку новых месторождений в Хибинах, которые должны стать источником сырья для производства минеральных удобрений на заводах холдинга «Акрон». Возглавляет эту новую и амбициозную компанию известный всему Кольскому Заполярью человек – бывший генеральный директор «Апатита», доктор экономических наук Сергей Федоров. 
 

За недолгое время с момента учреждения компании подобные «презентации-декларации» прошли в Кировске (3 раза), Апатитах (4 раза), Санкт-Петербурге (3 раза). Можно сказать, что проведение нескончаемых совещаний – «круглых столов» – встреч – презентаций и даже «деклараций» стало образом жизни гендиректора СЗФК. 

Представив на конкурс технико-экономическое обоснование, в основу которого легли не первой свежести разработки того же «Апатита» и местных ученых и геологов, Сергей Федоров вынужден был превратиться в образцового коммивояжера, который всем подряд показывает компьютерные мультики с видом будущей промплощадки и цветные слайды с расчетами экономической эффективности. По-серьезному эти расчеты никто не проверял, да и проверить их невозможно: кто знает сейчас, что там будет в 2015–2020 годах. Зато показывать картинки неискушенной публике можно очень плакатно, убедительно и по-театральному красиво. 

Один раз, в ноябре 2006 года, шоу вполне официально было разыграно даже в кабинете губернатора Мурманской области Юрия Евдокимова во время приезда в область с ознакомительной поездкой президента ОАО «Акрон» Ивана Антонова. Обратить главу региона в «акроновскую веру» Антонову не удалось. Губернатор так и остался при своем особом мнении. 
Говорят, что после этого визита, а также после выборов в мурманскую областную Думу в марте 2007 года, на которых заместитель Федорова Сергей Фролов вчистую проиграл по родному Апатитскому округу, руководством холдинга было принято решение о сокращении в разы лимитов по содержанию СЗФК и ее команды управленцев на 2007 год: по штату, зарплате, бензину, мобильным телефонам и прочему, столь необходимому для кипучей деятельности команды. 

В связи с чем? Попробуем разобраться. 
 

Вскоре после победы СЗФК в конкурсе на разработку месторождения брокерская компания «Атон» (консультант «Акрона» по акционерным вопросам) на своем сайте опубликовала параметры проекта СЗФК: общие затраты – 470 млн долларов, при этом «комбинат должен полностью вступить в строй в ближайшие 10 лет, первая производственная линия мощностью 300 тыс. тонн концентрата в год будет готова к запуску через 4 года. Расчетный период окупаемости проекта составляет 8 лет». 

Трудно спорить с признанными в финансовом мире профессионалами, но как можно окупить вложения за 8 лет, если только строить надо 10 лет?! 

А теперь немного арифметики. Весь проект рассчитан на производство 1,9 млн тонн апатитового и 1,8 млн тонн нефелинового концентрата. Через 4 года будет производиться лишь 300 тыс. тонн апатитового концентрата. Сейчас на бирже за тонну концентрата дают около 2000 рублей. Итого 600 млн рублей (или 23 млн долларов) выручки в год и еще на 6 лет стройки. Заявленная эффективность не просматривается. 

Можно посчитать и по-другому. Допустим, что проект СЗФК реализован за 4 года с затратами в 470 млн долларов и уже работает, 1,9 млн тонн апатитового концентрата дают выручку в 3,8 млрд рублей. Капвложения в 470 млн долларов за 4 года строительства (по приведенным затратам) возрастут до 540–550 млн долларов. Если удастся привлечь кредиты под 10 процентов годовых, то за 8 лет окупаемости добавится еще 100–120 млн долларов набежавших процентов. 

Итого ежегодный платеж (оплата процентов за кредит и выплаты части долга) после выхода проекта на полную мощность только на окупаемость составит не менее 100 млн долларов, или 50 долларов на тонну. Если СЗФК сможет удержать себестоимость тонны (сырье и материалы, топливо и электроэнергия, зарплата и амортизация) в 20 долларов, то проект действительно рентабелен. Но это не просто сомнительно, а вообще невозможно, ведь 12% амортизации на 470 млн долларов дают 56 млн долларов в год, или почти 30 долларов/тонна. А если добавить и расходы на сырье и материалы, зарплату и т. д., то полная себестоимость тонны апатитового концентрата превысит 150 долларов. 

Получается, что все расчеты «Атона» разваливаются и проект СЗФК, по всей видимости, нерентабелен. Ведь выручки в 3,8 млрд рублей не хватит даже на процентные расходы. 

В этих расчетах внимательный читатель заметит одно очевидное упущение: не учтена выручка за 1,8 млн тонн нефелинового концентрата, который также собирается производить СЗФК параллельно с апатитовым. 

Ответ прост: этой выручки нет и в обозримом будущем не будет, а сам нефелин пойдет в отвалы так же, как это сейчас происходит с половиной нефелина, вырабатываемого «Апатитом». 

Чтобы превратить все 1,8 млн тонн нефелинового концентрата в деньги, нужно решить как минимум две проблемы. Во-первых, получить из концентрата глинозем. Для этого нужно либо 8 млн тонн извести в год, которой в Мурманской области просто нет, либо 4–5 млн тонн азотной кислоты, которой тоже нет. 

И потом, этот глинозем нужно кому-то продать. А кому? Слияние «РусАла» и «СуАла» завершено. Российская алюминиевая суперкомпания контролирует 12,5% мирового рынка первичного алюминия и 16% производства глинозема. Ей свой глинозем и даже алюминий девать некуда. Уже сейчас тормозится разработка бокситов на Тимано-Печорском месторождении. 
Следует упомянуть, что завод для переработки 2 млн тонн нефелина в глинозем (на выходе получается примерно 550–600 тыс. тонн глинозема в год) по традиционной технологии стоит почти 1 млрд долларов без учета создания известкового карьера. Этот миллиард надо прибавить к заявленным 470 млн долларов. 

Затем полученный глинозем необходимо переработать в алюминий. Алюминиевый завод на 300 тыс. тонн первичного алюминия в год стоит, по оценкам компаний «РусАл» и «СуАл», почти 1 млрд долларов. А чтобы он нормально работал, ему необходима электростанция в 0,9–1,0 ГВт. Таких свободных мощностей у Мурманска нет, а создавать их по 1000 долларов за киловатт мощностей – еще один миллиард долларов. Прибавляем и его – итого уже 2,5 млрд долларов капвложений. Лишь после таких вложений можно говорить о какой-либо рентабельности. Где найдет такие деньги «Акрон», если его предельная капитализация не превышала 1,3 млрд долларов? Может, владелец «Акрона» Вячеслав Кантор их из кармана вынет? 

Так что никакого упущения в вышеприведенных расчетах по эффективности проекта СЗФК нет. Есть лишь трезвая оценка ситуации. 
 

Ведь есть еще и такая суперактуальная проблема, как экология. Жители Апатитов вспоминают недавние публичные слушания, которые проводили разработчики газопровода, строительство которого в ближайшее время начнет «Газпром». Тогда все заинтересованные стороны отметили уровень проработки вопросов охраны окружающей среды этого в принципе не самого экологически опасного объекта – вплоть до каждого ручейка, до последнего дачного участка, который мог бы пострадать при прокладке трубы. 

Совсем другой подход к освоению уникальной экологической системы, в лучших традициях строек коммунизма, демонстрирует СЗФК, даром что на их эмблеме красуется животное. 

Если нефелин не найдет сбыта и гарантированно пойдет в отвалы, то шансы на еще одну мощную экологическую проблему в Мурманской области резко возрастут. Известно, что при производстве концентрата образуется мельчайший песок, который идет в технологические хвосты. При этом достаточно даже не очень сильного ветра для образования пыльной бури. Эта проблема хорошо известна апатитским химикам и экологам, которые за многие десятилетия нашли способы худо-бедно бороться с этим явлением. Другое дело – новое месторождение и новые производственные площадки СЗФК. Учитывая громадье планов и сжатые сроки их реализации, возникают очень большие сомнения в эффективности борьбы с этим явлением специалистов СЗФК. 

Более того, если рудники «Апатита» и химический состав добываемой на них руды за многие десятилетия досконально изучены учеными, то нет никакой уверенности в безопасности породы Оленьего ручья, в том числе и радиационной. Иначе и сам «Апатит» еще в советское время начал бы их разработку. 

И кто в этой ситуации даст гарантии отсутствия негативных последствий для здоровья людей в долгосрочной перспективе? Может, сам Сергей Федоров? И чего будут стоить его гарантии? И не потому ли в качестве наиважнейшего объекта промышленного строительства, к возведению которого компания приступает незамедлительно, называется... база отдыха для немногочисленных сотрудников? 

Кстати, Мурманская область – идеальный край для почти круглогодичного туризма. Летние рыбалки на горных реках и заливах, байдарочные походы и горнолыжные спуски, северное сияние и ледокольные круизы на Северный полюс – это только то, что есть уже сейчас. А еще есть проекты по созданию Хибинского Куршевеля. Но все это может в одночасье рухнуть, если на хибинской земле запылят новые бури. И вероятность именно такого развития событий более чем велика. Зачем население области подвергать таким рискам? 
 

Количество проектов, которые собираются реализовывать в ближайшие годы в Мурманской области, просто зашкаливает: один только Штокман – это 12–15 млрд долларов инвестиций в экономику региона, а еще – новый порт на западном берегу Кольского залива, приватизация и реконструкция мурманского рыбного порта, реконструкция мурманского транспортного узла, новые площадки под освоение Ковдорского ГОКа, полиметаллы «Федоровой тундры», проект реконструкции Кольской АЭС, проект строительства второй очереди Кандалакшского алюминиевого завода. А еще норвежцы предложили создать специальную экономическую зону на стыке границ на берегу Баренцева моря. 

Как смотрится проект СЗФК на этом фоне? Он смотрится как лишний кубик в детском конструкторе: куда ни поставь, каждый раз что-то не то получается. 

Кто будет покупать у СЗФК нефелин или глинозем (если СЗФК сама сможет переработать нефелин), если планы строительства алюминиевого завода в области тают на глазах из-за совместного проекта «РусАла» и «СуАла» по строительству Тайшетского завода в Сибири? Кто будет покупать этот глинозем, если он абсолютно не нужен новой объединенной компании «Российский алюминий»? Строить еще один завод в Кандалакше за 1 млрд долларов и еще где-то рядом электростанцию в 1 ГВт (еще один миллиард)? Осилят ли все это «Акрон», его акционеры и Сергей Федоров? 
 

«Новая сила – новые решения» – под таким незамысловатым лозунгом вел свою предвыборную кампанию на недавних мартовских выборах заместитель генерального директора СЗФК Сергей Фролов. 

Скорее, вел агитацию не за себя, а за ставшую родной компанию. Вместе со своим патроном рассказывал о светлом будущем, которое ждет жителей Кировска и Апатитов, и умело спекулировал на проблемах горожан. В первую очередь на занятости и размере зарплат. 

Интересно, что тогда наибольший энтузиазм прожекты СЗФК вызвали у местных чиновников, которые не без оснований по сей день полагают, что им что-нибудь от освоения хибинских богатств да обломится. Для них эти миллионы смогут стать отнюдь не мифическими. 

Не за горами выборы мэра Апатитов. Действующий городской глава показал умение руководить доставшимся хозяйством: город постепенно рассчитался с долгами, худо-бедно решаются вопросы ремонта дорог, жилищного фонда. 

Но хрупкая стабильность может быть в одночасье разрушена. Доказано, что любая выборная кампания по определению – прекрасный способ продвинуть бизнес-интересы кандидата, тем более если этот кандидат – директор или совладелец компании. И недаром по Апатитам с недавних пор гуляет слушок, что активность самого Сергея Федорова связана с его личными амбициями и желанием занять мэрское кресло. Мол, сколько можно делать ставку на неудачников! Отсюда становится понятным желание проводить бесконечные публичные мероприятия, которые могут в любой момент стать началом предвыборной кампании. 

P. S. Сейчас начало 2009 года. Компания СЗФК существует более 2,5 лет и уже почти полтора года, включая два летних сезона, должна разрабатывать полученное месторождение. Сегодня мы можем уже смело утверждать, что в ближайшие два-три года на месторождении ничего сделано не будет. Оно и без кризиса не было бы освоено как надо, а уж при кризисе и подавно. 

Вставка: 
Сегодня В. Кантор пытается упаковать проект СЗФК в госхолдинг (под своим контролем), получить у правительства средства на проект и на него же переложить коммерческие риски 

Источник: «Наша версия на Мурмане», 25.05.2007 
 

Быстрый рост мировых цен на удобрения в 2006–2007 годах в условиях, когда большинство агрохимических производств в России имеют сильную экспортную ориентацию, неизбежно сказался на внутрироссийских ценах. Начиная с 2004 года они подросли в среднем в 3–3,5 раза, что гораздо выше темпов инфляции. И это неизбежно вызвало озабоченность как агропроизводителей, так и министра сельского хозяйства Алексея Гордеева. 

На этом фоне безусловным лидером по показателю «рост прибыли» среди всех российских производителей агрохимии является новгородское ОАО «Акрон». В 2006 году, по данным СМИ, его прибыль выросла в 2,3 раза. А в прошедшем – примерно в 2,7 раза. Прибыль росла гораздо быстрее, чем росли цены удобрений на мировом рынке. И это надо как-то объяснить. 

В 2005 году «Акрон» выиграл судебное дело у поставщика апатитового концентрата – мурманского ОАО «Апатит». Суд обязал последнего поставлять в течение 5 лет свою продукцию «Акрону» по фиксированной цене 1600 рублей за тонну и в необходимом объеме – по 480 тыс. тонн в год. С тех пор прошло более двух лет, мировая конъюнктура резко изменилась не только по удобрениям, но и по сырью для их производства. Если в начале 2005 года грязные марокканские фосфаты, сырье гораздо худшего качества, чем наш апатитовый концентрат, продавались по 45–50 долларов за тонну, то сегодня это уже 200–230 долларов. Основной массе своих потребителей «Апатит» поставляет концентрат по цене, рекомендованной Федеральной антимонопольной службой (ФАС). А на бирже в ходе открытых торгов цена концентрата достигла 11 тыс. рублей. 

Закрепленная решением суда цена в 1600 рублей, естественно, не устраивает производителя. «Апатит» начал тяжбу о ее пересмотре, но на днях Арбитражный суд отклонил иск «Апатита», полагая, что должны действовать прежние, установленные судом внерыночные цены. Судебный контракт действовал весь 2007 год (и действует до сих пор. – Прим. ред.) и уже нанес «Апатиту» экономический ущерб как минимум в 110–120 млн долларов. В соответствии с судебным решением эта цифра в 2008 году приблизится к миллиарду рублей. 

Эта и без того немаленькая сумма возникших по решению суда убытков особенно болезненно бьет по предприятию, которое работает в сложных климатических и геологических условиях заполярных гор. Не следует забывать и о большой социальной нагрузке, которая лежит на предприятии, являющемся градообразующим сразу для двух северных городов – Кировска и Апатитов. 

Это решение суда скорее всего приведет к тому, что в дальнейшем можно ожидать увеличения убытков ОАО «Апатит» и роста прибыли на ОАО «Акрон», значительная часть из которой окажется, по данным СМИ, в офшорах AgroNitrogen Logistics Ltd и NPKhemical Trading Inc. Фактически своим решением суд создал условия для получения «Акроном» сверхприбыли. 

Сравнивая мировые и внутрироссийские цены на фосфорсодержащее сырье, отчетливо видно, что доминирующий на рынке производитель проводит очень взвешенную ценовую политику, создавая условия для сдерживания роста цен на удобрения хотя бы для российских потребителей. Однако этого не происходит. Внутренний рынок недополучает дешевые удобрения, зато на «Акроне» получают сверхприбыли. 

Решение арбитражного суда по иску «Апатита», принятое в пользу «Акрона», мало того что удивляет экономической составляющей, но и создает для «Акрона» внерыночные конкурентные преимущества. Ведь буквально накануне принятого Московским арбитражным судом решения 9-й арбитражный апелляционный суд принял прямо противоположный вердикт – не принуждать, сами, мол, разберутся (по очередному иску к «Апатиту» о принуждении его к заключению договора еще с одним производителем удобрений). 

Понять судебную логику, ни юридическую, ни экономическую, нам не дано. Из четырех исков к «Апатиту» о принуждении к заключению договора в трех отказано, а один удовлетворен. Но зато по удовлетворенному иску «Апатит» загнан просто в кабальные условия, ему даже цену на 2008 год хотя бы до уровня рекомендаций ФАС судебные инстанции подправить не позволяют. 

С экономической логикой тоже как-то не все складывается. Зачем создавались сверхдоходы на предприятии, которое за 2 года увеличило свои прибыли более чем в 6 раз, которое купается в сверхдоходах мировой конъюнктуры, но при этом отнимать доходы у предприятия, которое ведет сдержанную ценовую политику, следует рекомендациям ФАС, тянет на себе ворох социальных проблем в двух заполярных городах и при этом никакими сверхдоходами не располагает? 
 

Для эффективной борьбы с конкурентами и контрагентами, для воздействия на ФАС и суды Кантору очень нужен административный ресурс. Дело в том, что в решении проблем такого рода Кантор всегда опирался на поддержку Михаила Прусака и Виктора Маслова – в недавнем прошлом губернаторов Новгородской и Смоленской областей. В отношениях с этими двумя чиновниками Вячеслав Кантор особо не церемонился, практически «приватизировав» их административный ресурс. Однако и тот и другой своих губернаторских кресел лишились. Сейчас Кантор не оставляет попыток заручиться поддержкой мурманского губернатора Юрия Евдокимова. 

Источник: «Российская газета», 28 февраля 2008 г. 
 

Свое IPO в Лондоне ОАО «Акрон» начал 18 июля 2008 года. И продолжалось оно до 2 августа. Момент для IPO был самый благоприятный – рекордные цены на удобрения, достигающие 1–1,2 тыс. долларов за тонну, перегретые рынки, сметающие любой товар, и никаких симптомов кризиса. 

ОАО «Акрон» было просто блестяще подготовлено к IPO. Феноменальные экономические показатели за I полугодие, только операционная прибыль составила почти 500 млн долларов, а вся чистая прибыль с учетом переоценки активов – 1,2 млрд долларов. Компания владеет перспективными источниками сырья – апатитовых руд в Мурманской области и калийно-магниевых солей в Пермском крае. На балансе предприятия завод «Хунжи – Акрон» в Китае и ОАО «Дорогобуж» в Смоленской области. 

Предпродажная подготовка проведена идеально: образцовый инвестиционный меморандум, содержащий фразы о том, что «Акрон» на долгую перспективу обеспечен дешевым сырьем (газом и апатитовым концентратом); отличное роад-шоу западных банков-андеррайдеров, достойно показавших товар лицом; идеально выбранный момент – на пике рынка и перед началом сезона августовских отпусков банковских «белых воротничков», у которых мысли уже в другом месте. 

И все же IPO проваливается, причем проваливается с треском. Сначала в ходе IPO Кантор сокращает объем размещения с 20 до 10 процентов, пытаясь удержать предложенный диапазон цен в 120–150 долларов за акцию. Но к 28 июля становится ясно, что рынки не реагируют. Предлагаемые инвесторами цены были ниже нижней границы диапазона размещения. 

Эпопея заканчивается уже в первой декаде августа, когда проходит скромное размещение GDR по цене спроса в размере 2,7 млн долларов только для того, чтобы расплатиться с андеррайтерами. 

При полном размещении 10% акций по 120 долларов за штуку, а такие котировки акций «Акрона» уже весною были в Москве, В. Кантор получил бы почти 1 млрд долларов лично. Ведь более 8% акций продавались из его собственной доли. Но не получил ничего. 

Российские аналитики, разбиравшиеся в этой ситуации, единодушны. Причина провала – только жадность Кантора. Других причин нет и быть не может. Андеррайтеры и функционеры «Акрона» все делали правильно и своевременно. По мнению аналитиков, цены в 100–105 долларов за акцию позволили бы размещению пройти успешно. И принесли бы Кантору 720–750 млн долларов. 
Но как говорится, жадность фраера сгубила. Тут уж ничего не попишешь. 

В мире сейчас экономический кризис. Кантор не знает, куда деть апатитовый концентрат, который отсудил в 2005 году у ОАО «Апатит». Он уже замучил «Апатит» своими просьбами о сокращении объемов поставок в конце 2008 – начале 2009 года. ОАО «Дорогобуж» практически стоит. ОАО «Акрон» работает на 35–40% мощности и торгует направо и налево «судебным концентратом», т. к. сам не в состоянии его переработать. За «Акроном» числится огромный долг перед Сбербанком, около 500 млн долларов, которые, по оценке экспертов, были бездарно вбуханы в покупку лицензии на разработку Талицкого участка калийных руд Верхнекамского месторождения. За лицензию заплачено 16,8 млрд рублей, из которых 13,4 млрд рублей Кантор занимал у Сбербанка и теперь не знает, из каких доходов долги гасить. 

До тех пор пока не начнется разработка этого месторождения, требующая не менее 1,5 млрд долларов, эти вложения не дадут никакой отдачи. И «Уралкалий», и «Сильвинит» уже существенно снизили свои объемы производства. И теперь, учитывая все возникшие обременения и кризисную ситуацию на мировом агрохимическом рынке, предсказать судьбу холдинга Кантора не возьмется никто. 

Анализируя личность Кантора как бизнесмена, можно прийти к очевидному выводу. Работать в реальном рынке он не умеет и не хочет – не хочет категорически. 

Любимая бизнес-модель – это получение сырья по смешным ценам, установленным государством (газ и электроэнергия) или по судебному решению (апатитовый концетрат). А товар – на мировой рынок по реальным мировым ценам, причем желательно через офшоры. Это можно сравнить со старой советской моделью кооперативных жуликов конца 1980-х годов: купить в СССР по госценам, продать за валюту, валюту обернуть товаром и заработать в 4–6 раз больше. Дальше этой логики менеджерский талант Вячеслава Владимировича не продвинулся. И как с таким талантом пережить кризис без административного ресурса, одному Богу известно. 
 

На 17 декабря 2008 года, на день, когда в Брюсселе проходило внеочередное заседание Генеральной ассамблеи Европейского еврейского конгресса (ЕЕК), политологи прогнозировали крутой поворот во всей международной еврейской политике. Этот поворот связывали с тем, что президент ЕЕК Моше Кантор выдвинет свою кандидатуру для участия в выборах на пост президента Всемирного еврейского конгресса (ВЕК). «Крутой поворот» в судьбе В. Кантора не состоялся. 

Для того чтобы быть всерьез воспринимаемым в качестве претендента на пост президента ВЕК, Кантору необходимы были две хорошие истории. И первая из этих историй – кредитная. С этим у него изначально плохо «лежало». Любые деньги русского происхождения традиционно вызывают в приличных домах Европы подозрение. Все большие состояния России, сделанные в начале перестройки, имеют похожий рецепт. И лишь степенью лояльности к Кремлю определяется, сидит ли автор этого рецепта в тюрьме, бежал ли он из страны или служит эталоном общественного и экономического успеха. Общественная деятельность Кантора изначально и была ему необходима именно в качестве некой гарантии от первых двух вариантов «развития карьеры». Однако со временем «общественная работа» увлекла Кантора по-настоящему. И именно история общественных дел – вторая из необходимых «хороших историй». 

Средства для осуществления хорошо рекламируемых общественных инициатив бесперебойно до последнего времени поставлял ему завод минеральных удобрений из Новгорода Великого – города, претендующего на роль исходной точки всей российской государственности. У Кантора, добившегося денег, давно открылась новая жажда – славы и признания. К репутации самого «общественно активного еврея» Кантор стремится давно и вкладывает в это помимо своих немалых средств еще и некоторую помощь своих заокеанских друзей. Помощь эта не измеряется в деньгах. Ее ценность больше. Именно американское лобби помогло Кантору перебороть сопротивление крупнейших еврейских общин старой Европы в борьбе за пост президента Европейского еврейского конгресса. 

Однако, несмотря на все старания, роль модератора общественных настроений дается Кантору с большим трудом. Одних денег тут мало. Необходимо доверие элит, необходим моральный вес, но именно этого катастрофически Кантору и не хватает. 

Скандалы сопровождают каждое его продвижение по лестнице общественных постов. Избрание президентом Российского еврейского конгресса проходило на фоне шпионажа в отношении последнего президента РЕК и вынужденной иммиграцией предпоследнего. А одним из вице-президентов в скором времени был назначен Сол Букинголтс – «агент влияния» Госдепа США, ставший активным участником криминальных разборок в Латвии. 

Избрание Кантора президентом ЕЕК само по себе стало возможно только в результате серьезного давления американского лобби на восточно-европейские еврейские общины, представители которых и проголосовали за него. А через некоторое время после избрания Кантор своим единоличным решением увеличил срок своих полномочий, что привело к серьезному скандалу и выходу из ЕЕК еврейских общин Германии, Франции, Австрии и Португалии. 

Главный общественный проект Кантора – череда всемирных форумов «Жизнь народу моему» – получил хорошее начало. Первый форум, прошедший в Кракове в январе 2005 года в честь 60-й годовщины освобождения лагеря Аушвиц, собрал много высоких гостей и получил хороший резонанс. 

Второй всемирный форум прошел в сентябре 2006 года в Киеве и был приурочен к 65-летию трагедии Бабьего Яра. К разочарованию многих, тогда стало понятно, что общественные инициативы Кантора слишком тесно переплетаются с его экономическими интересами. Участники форума порой не понимали, с кем им приходиться иметь дело. С Кантором – общественным деятелем, переживающим трагедию Бабьего Яра, или с Кантором – советником президента Ющенко, приравнивающего боевиков УНА-УНСО к ветеранам Красной Армии, или с Кантором-предпринимателем, пытающемся приватизировать Одесский припортовый завод. 

Третий всемирный форум Кантор хотел провести в 2008-м в Германии и приурочить к 70-летию «Хрустальной ночи». Однако его репутация уже казалась совсем не безупречной, а немецкий народ порядком устал от навязываемого ему чувства вины. В общем, канцлер Германии Ангела Меркель инициатив Кантора не подержала. Мероприятия, посвященные трагическим событиям «Хрустальной ночи», были скромно проведены на границах Германии – в Брюсселе и Калининграде. 

В сжатые сроки вместо всемирного форума Кантор явил свету «неделю толерантности в Европе», проводимую наспех организованным под его эгидой и за его же деньги Европейским Советом по толерантности и взаимоуважению. Причем сами же члены Совета, в основном экс-главы восточно-европейских государств, во главе с одиозным Александром Квасневским и, конечно же, при сопредседательстве Моше Кантора на презентации Совета, прошедшей в октябре этого в Париже, не могли внятно сформулировать отличие своей, а вернее, канторовской организации от подобных, коих в Старом Свете немало. 

Для придания дополнительного веса этому экстренно рожденному проекту был придуман Орден толерантности. Но орден мало придумать и изготовить, его надо еще правильно вручить. Кандидатура должна быть безошибочной, потому что от первого вручения зависит вся последующая судьба этого проекта. Лауреат должен быть представителем европейской элиты с безупречной репутацией и при этом он достаточно снисходительным, чтобы получить награду, поделившись своей репутацией с неким новым проектом. Кантор решил наградить короля Испании Хуана Карлоса. Расчет, видимо, был в целом верным. Но Хуан Карлос за наградой не приехал. И Кантор на глазах у всей Европы сел с хорошей миной в большую «репутационную лужу». 

Бьющее наповал несоответствие заявленных целей общественных проектов, методов их реализации и реальных итогов – в этом весь Кантор. Много говорить о необходимости предотвращения ядерной катастрофы на Люксембургской конференции, войти в руководство постоянно действующего Люксембургского форума, подчинить все мероприятия форума воле американских спонсоров и в качестве меры, гарантирующей мир во всем мире, потребовать единственного – экономической блокады Ирана и санкций против тех европейских компаний, которые не горят желанием в этой блокаде участвовать, – вот вся текущая логика канторовской политической и общественной активности. 

Ошибки, допущенные при планировании и осуществлении последних общественных инициатив, Кантором уже учтены. Третий всемирный форум «Жизнь народу моему» вместо Берлина-2008 пройдет в Нью-Йорке-2010, в городе, где никогда не было холокоста, но всегда были щедрые спонсоры. И уж точно есть хороший административный ресурс. 
 

За три месяца до ожидаемого «еврейского переворота», 15–16 сентября 2008 года, в Париже собирались члены International Leadership Reunion, очень любопытной структуры. Это неформальный клуб крупнейших еврейских доноров мира, собирающий крупнейших бизнесменов планеты, причем в сугубо частной обстановке, в гостях у кого-то из членов клуба. Узнать список присутствующих и перечень обсуждавшихся вопросов практически невозможно. 

Сейчас принимающей стороной выступили глава парижского дома Ротшильдов Дэвид Ротшильд и французский мультимиллионер Пьер Бешнану, который до лета 2007 года председательствовал в ЕЕК и был сменен в этой должности Кантором. 

Среди американской делегации выделялся Шелдон Адельсон, владелец половины Лас-Вегаса и почти половины Макао. 

Российские бизнесмены традиционно не афишируют свое участие в работе клуба, хотя практически официально известно, что один россиянин является членом оргкомитета, а президент Всемирного конгресса русскоязычного еврейства (ВКРЕ) Борис Шпигель активно сотрудничает с клубом по целому ряду вопросов. 

Шпигеля на мероприятии не было точно. Что вполне объяснимо. По линии ВКРЕ он организовал 15–16 сентября поездку в Цхинвал рабочей группы международных наблюдателей и правозащитников. А 21–22 сентября провел в Тель-Авиве президиум ВКРЕ, в работе которого приняли участие руководители еврейских организаций и общин Израиля, США, Германии, России, Украины, Молдовы и депутаты Кнессета Израиля. Но на заседании в Париже было зачитано послание Бориса Шпигеля, о содержании которого известно лишь то, что Шпигель пригласил собравшихся провести следующее заседание клуба в Москве в 2010 году. И это приглашение было принято. 

Об уровне мероприятия можно судить хотя бы по тому обстоятельству, что заседание клуба посетили премьер-министр Франции Франсуа Фийон и премьер Италии Сильвио Берлускони. 

Обращает на себя внимание тот факт, что на мероприятии отсутствовал Кантор, который является лидером Российского Еврейского конгресса. Его отсутствие связывают с личным конфликтом между ним и Бешнану, случившимся еще в 2005 году во время выборов президента ЕЕК, когда победителем стал Бешнану. После победы Кантора на выборах 2007 года конфликт только усилился. 

Впрочем, деятельность Кантора на посту председателя РЕК в России вызывает и у российской еврейской общественности много вопросов. Федерация еврейских общин России, имеющая не авторитарное, как в РЕК, а конфедеративное внутреннее устройство и устойчивое финансирование, уже обгоняет РЕК по числу членов. Характерно, что РЕК вообще никак не отреагировал на геноцид осетинского населения Южной Осетии, оставив без внимания и полное разрушение грузинскими войсками еврейской улицы в Цхинвале, и орудийный обстрел цхинвальской синагоги, в подвале которой прятались люди. 

Зато на это обстоятельство обратили внимание на президиуме ВКРЕ в Тель-Авиве, когда принимали резолюцию о создании Международного трибунала по Южной Осетии. 

Раскол в ЕЕК, спровоцированный Кантором, поставил в повестку дня вопрос о создании Еврейского конгресса ЕС, к чему склоняются еврейские общины Германии и Франции. Серьезную поддержку в этом им могут оказать общины русскоязычных евреев Европы, объединенные ВКРЕ. Впрочем, отсутствие Кантора в Париже на заседании International Leadership Reunion имеет вполне прозрачное объяснение. 

Не будучи приглашенным на собрание клуба спонсоров, Кантор инициировал весьма сомнительное мероприятие – в те же дни в Брюсселе прошел «круглый стол» международных экспертов по обсуждению иранской ядерной угрозы. Это мероприятие широко рекламировалось, о нем не единожды писало российское Агентство еврейских новостей. Но вот что странно: на сайте Агентства в развернутом анонсе мероприятия, где поименно перечисляются участники «круглого стола», отсутствует американец Дэвид Вюрмсер, который до недавнего времени был советником вице-президента США Дика Чейни по вопросам безопасности. А ведь именно Дэвид Вюрмсер задавал тон в работе «круглого стола». Очевидно, что ставить в список участников мероприятия г-на Вюрмсера АЕН сочло не совсем уместным. Ведь «ястребиная» репутация экс-советника вице-президента известна очень хорошо. 

Мероприятие Кантора в Брюсселе – это не более чем очередная площадка для упражнений в проамериканской риторике с критикой Старой Европы, которая не торопится поддерживать США в их антииранских санкциях. Именно Кантор заявил на «круглом столе», что 10 тысяч европейских компаний продолжают поддерживать деловые связи с Ираном, а совокупный оборот этого бизнеса составляет около 100 млрд долларов в год. 

Выраженная проамериканская позиция Кантора уже не раз критиковалась в ЕЕК. 

С другой стороны, ожидаемое создание Еврейского конгресса ЕС может положить конец преобладающему влиянию евреев Северной Америки в основных международных еврейских организациях. Найдет ли себе место Кантор в новой архитектуре международного еврейства? Или окончательно запятнает себе репутацию своей авторитарностью и односторонней предвзятостью? 

Пожалуй, лучше всего ответ на это вопрос иллюстрирует последнее заседание попечительского совета Всемирного еврейского конгресса, которое прошло 24 сентября в израильском Ашкелоне. 

В ходе обсуждения вопроса на совете попечителей ВЕКа был поднят вопрос о механизме представительства миллионов русскоязычных евреев в работе конгресса, в котором традиционно первую скрипку играют американцы. По инициативе президента ВКРЕ Бориса Шпигеля был внесен вопрос о включении Всемирного конгреса русскоязычного еврейства в число ассоциативных членов ВЕК. Именно это предложение вызвало бурную реакцию со стороны Кантора. Попросив слова, он выразил сомнение в самой необходимости существования структур «русскоязычного еврейства», назвал их бессмысленными и сравнил с созданием организаций «слепых и глухих евреев». Итогом атаки стал перенос рассмотрения этого вопроса на Генеральную ассамблею ВЕК, которая состоится в январе 2009 года. Очевидно, что подобный шаг является продолжением общей линии на захват Кантором любой ценой позиций в еврейском мире без оглядки на влияние и Европы, и России, и той растущей роли, которую играют наши бывшие соотечественники в Израиле, США и Германии. 
 

Избрание в 2007 году Кантора президентом ЕЕК по существу явилось предтечей фактического раскола, который произошел в этой организации в феврале 2008 года, после проведения чрезвычайной ассамблеи в Париже. Три крупнейшие в Западной Европе еврейские общины – Австрийская, Французская и Португальская – заявили о приостановлении своего членства в ЕЕК, протестуя против недемократических методов управления Конгрессом, практикуемых, по их мнению, господином Кантором. Позже к ним присоединилась и Германская еврейская община. Формальным поводом для этого демарша послужило принятое на чрезвычайной Ассамблее решение о продлении полномочий президента и всего действующего руководства до 4 лет. Ришар Праскье, глава Представительного совета еврейских организаций Франции, ведущего представительского органа еврейской общины в этой стране, назвал этот шаг «неэтичным и нелегальным». 

Однако это лишь внешняя оболочка конфликта, который начал зреть задолго до избрания Кантора на посту руководителя ЕЕК. Следует напомнить, что он был избран 55 голосами против 30. Как тогда сообщалось на интернет-сайте еврейской общины города Милана, за кандидатуру Кантора проголосовало «большинство делегатов, представлявший Восточную Европу, а также делегаты от Англии, Германии, Италии и Голландии, в то время как представители Франции, Испании, Португалии и Бельгии поддержали кандидатуру Бешнану». Обращает на себя внимание и тот факт, что расклад при голосовании по вопросу о продлении полномочий президента ЕЕК до 4 лет был примерно таким же: 51 против 34. Однако если в первом случае представители Германии голосовали в поддержку Кантора, то во втором они, как говорится, оказались «по другую сторону баррикад». 

На острие разногласий, раздирающих ЕЕК, находятся Кантор и Бешнану. Личный конфликт между ними начался сразу же после избрания в 2005 году Бешнану на пост президента ЕЕК. Кантор попытался перехватить инициативу на Генеральной ассамблее Конгресса в Праге в феврале 2006 года, объявив о предоставлении организации, остро нуждавшейся в финансовых средствах, 475 тысяч долларов США, но на определенных условиях. Бешнану обвинил Кантора в попытках «шантажировать» ЕКК путем увязывания предоставления денег со своим лидерством в организации и возможностью формировать состав совета управляющих (из настоящих финансовых доноров), с тем чтобы через него контролировать бюджет, а следовательно и деятельность организации. Об этом, в частности, писало Еврейское телеграфное агентство (JTA). Бешнану поддержал вице-президент ЕЕК, австриец Ариэль Музыкант, который заявил тогда: «У организации может быть один лишь президент. Господин же Кантор пытается стать им без того, чтобы быть избранным». Попытка провалилась, и, как сообщалось, Кантор покинул зал заседания до окончания Ассамблеи. 

Развивая тему финансовых отношений Кантора с ЕЕК, Еврейское телеграфное агентство (JAT) писало тогда, что «некоторые еврейские лидеры в Европе в приватных разговорах выражают озабоченность по поводу того, что Кантор, обладая крупнейшей в России фирмой по производству удобрений, является мафиозным лидером, который с помощью крупных пожертвований пытается установить контроль над ЕЕК». 
«Конфликт вокруг фигуры Кантора, – писала также JAT, – разгорелся в тот момент, когда Бешнану предпринял попытку изменить характер ЕЕК, сделать его более независимым от Всемирного еврейского конгресса. Он постоянно повторял, что европейские евреи, а не американцы должны вести диалог с европейскими политиками относительно Израиля». 

Внутренние разногласия ЕЕК, отмечало также Еврейское телеграфное агентство, вызваны и тем, что представители России и других стран Восточной Европы желают играть большую роль в европейских еврейских организациях, в которых до этого решающее слово принадлежало представителям Великобритании, Франции и Италии. 

А вот что писалось о Канторе в статье, помещенной на сайте североамериканских Объединенных еврейских общин (United Jewish Communites). «Как и большинство российских бизнес-магнатов, Кантор большую часть времени проводит за рубежом, практически поселившись в Женеве. Те, кто хорошо знаком с ним, говорят, что он стремится стать еврейским лидером международного масштаба. Находясь вне России, он пользуется недавно приобретенным еврейским именем Моше. В последние годы он неоднократно предпринимал попытки занять ключевые посты сначала в Евро-Азиатском еврейском конгрессе, а затем в Европейском еврейском конгрессе, чтобы иметь возможность играть значительную роль в международных делах». 

«Уже его президентство в Российском еврейском конгрессе можно рассматривать как попытку открыть себе дверь в Европу при помощи одной из наиболее крупных еврейских общин континента», – приводится в статье мнение анонимного источника, высказанное JTA. 

Причина произошедшего в феврале этого года раскола анализируется в статье, помещенной на сайте Jewish Policy Research. Ее автор Энтони Лерман обращает внимание на одно заявление, сделанное Кантором: «Израильские руководители должны признать за евреями, проживающими в других странах, право участвовать в выборах, проводимых в Израиле». Тем самым, подчеркивается в статье, нынешний президент ЕЕК «одновременно нанес урон статусу европейских евреев, подняв вопрос об их лояльности к странам проживания, а также ударил по фундаментальному принципу суверенности государства Израиль». Несколькими неделями позже, продолжает Энтони Лерман, «Германия, Франция, Австрия и Португалия приостановили свое членство в ЕЕК, продемонстрировав тем самым свое недоверие Кантору – безусловно, это был правильный шаг, который способен вскрыть систематическую слабость европейских еврейских лидеров, их неспособность решать проблемы, стоящие перед евреями в Европе». 

«Сам факт избрания Кантора, проживающего в Женеве российского бизнесмена, а также президента Российского еврейского конгресса, президентом ЕЕК – третьим за последние годы – говорит о сильных разногласиях между европейскими еврейскими лидерами по вопросам, касающегося будущего Европы и роли в ней евреев», – пишет Лерман, указывая при этом, что подобные разногласия могут привести к созданию на континенте новой, независимой и самофинансируемой еврейской организации, но только уже исключительно в рамках Европейского Союза. При подобном развитии событий надобность в существовании ЕЕК, во многом зависящего от американского Всемирного еврейского конгресса, а также другой организации – Европейского Совета Еврейских общин, полностью отпадет. Крупнейшие на континенте еврейские общины – Франции, Великобритании и Германии – и так оказывают им весьма ограниченную поддержку. 

Что события могут развиваться именно по этому сценарию, говорится в работе, подготовленной студенткой Hebrew University of Jerusalem Susanne Cohen-Weisz, которая озаглавлена From Bare Survival to European Jewish Vision: Jewish Life and Identity in Vienna. В ней говорится, что представители стран, приостановивших членство в ЕЕК, намерены создать Еврейский конгресс Европейского Союза». Об этом, в частности, заявил австриец Ариэль Музыкант. 

Согласно сообщению интернет-газеты The Jewish standard (Нью-Джерси) о приостановлении членства Германии в ЕЕК, руководители германских евреев «осудили методы президента ЕЕК Кантора как весьма дезорганизующие». Вместе с тем в интервью JTA секретарь организации Стефан Крамер заявил о том, что «история ЕЕК должна быть продолжена» и это «лучше, чем создавать новую организацию», как это предлагают сделать представители ряда стран. 

Кантор осознает опасность образовавшегося раскола. В интервью, опубликованном на сайте созданного им Европейского еврейского фонда, он заявил: «Мы не можем позволить себе роскошь заниматься внутренней борьбой», – и добавил: «Необходимо прекратить разговоры о восточно-европейских и западно-европейских евреях». 

Кантор обратился к Генри Грюнвальду, президенту Совета представителей британских евреев, с просьбой возглавить согласительную комиссию с целью попытаться найти возможности вернуть Представительный совет еврейских организаций Франции (CRIF) и другие организации в состав членов ЕЕК. 
 

Мировая еврейская элита, к разочарованию антисемитов, не является тайной ложей «сионских мудрецов». Вместо них вполне легально действует Всемирный еврейский конгресс, созданный в 1936 году в Женеве. Этот Конгресс «крышует» евреев всего земного шара, представляя «народ Книги» перед ООН и правительствами разных стран. 

Хотя лидирующие позиции в ВЕКе занимают евреи США, старушка Европа тоже застолбила там видное место. И только три миллиона русскоязычных евреев, разлетевшихся по разным континентам, до сих пор не имеют своего голоса в ВЕКе. Более того, В. Кантор очень старается, чтобы евреи, говорящие по-русски, вообще никогда не были приняты на равных во всемирном еврейском сообществе. 

Как технически можно проигнорировать почти четвертую часть еврейского народа? Какими остроумными приемами их можно сделать «чужими на празднике жизни» мирового еврейства? Вся эта изощренная техника выдавливания была продемонстрирована 24 сентября на заседании правления Всемирного еврейского конгресса. Почти 130 лидеров ВЕКа собрались на этот раз в Ашкелоне – ради выражения солидарности с обстреливаемым югом Израиля. Обсуждали иранскую проблему, молодежную политику, антиизраильские проявления по всему миру. Все шло гладко и благолепно, пока на повестке дня не встал «русский вопрос». 

По инициативе Бориса Шпигеля, представлявшего российскую делегацию на заседании правления ВЕК, на обсуждение был внесен вопрос о включении в число аффилированных с ВЕК организаций Всемирного конгресса русскоязычного еврейства, который он и возглавляет. Казалось бы, нет ничего более простого, чем признание реальности: есть сотни тысяч евреев из бывшего СССР, живущие сейчас в Израиле, США, Канаде, Германии, Австралии и далее по глобусу. Люди, чьи особенности давно известны социологам и политикам, реально существуют. Всемирный конгресс русскоязычного еврейства (ВКРЕ) объединяет говорящих по-русски евреев, связывая одним языком и общими культурными кодами евреев Кармиэля, Дюссельдорфа, Бостона и Мельбурна. Принятие ВКРЕ в состав ВЕКа стало бы «удостоверением кошерности» – входным билетом для русскоязычных евреев в важнейшую всепланетную структуру еврейского народа. 

Но не тут-то было. На трибуну взлетает Кантор. Он потребовал ни в коем случае не принимать конгресс русскоязычных евреев в «приличное общество». Так и проголосовали на том заседании – «не пущать». Видимо, не доросли еще. Или, что более вероятно, – сообщество говорящих по-русски евреев очень сильно кому-то мешает. Кому же? 

Да тому же Кантору и мешает. Причиной этому стали методы, с помощью которых Кантор стал командовать евреями Европы. Все чаще звучат голоса об объединении еврейских общин Европейского Союза, что не позволит россиянину Кантору руководить еврейством Старого Света. На просторах бывшего СССР все более активную роль играет Евро-Азиатский еврейский конгресс, являющийся континентальной секцией ВЕКа. Если и Конгресс русскоязычных евреев станет легитимной частью всепланетного еврейского бомонда, то для Кантора совсем не останется места в структурах мирового еврейства. 

Вот поэтому Кантор и заявил на ашкелонском заседании лидеров ВЕКа о недопустимости принятия в аффилированные члены этих загадочных русскоязычных. Как были они на задворках еврейского мира, так пусть и остаются там. Мол, нечего им делать за одним столом с приличными людьми. Конечно, все это было облечено в бельгийские кружева размышлений о том, что негоже ВЕКу принимать в свои члены организацию, объединяющую людей по культурно-языковым интересам. При этом ВЕК давно имеет своими аффилированными членами другие организации, построенные по «интересам», а не по географическому признаку, – например, «Бней-Брит», «Сохнут» или Всемирный союз еврейских студентов. 

До недавних пор возвышение Кантора проходило на фоне предположений о его близости к Кремлю. И именно в этой ситуации Кантору чрезвычайно невыгодно укрепление Всемирного конгресса русскоязычных евреев, ибо его президент Борис Шпигель является российским сенатором с настоящим влиянием в коридорах власти. В год 2009-й, который может стать апогеем «иранской проблемы», слова и действия Москвы могут иметь решающее значение для будущего Израиля. Всемирному еврейскому конгрессу нужно иметь в России сильного представителя, который является «своим человеком» и для Кремля, и для мирового еврейства. И таким человеком явно не может быть полуопальный Кантор, который не может встретиться с Путиным уже почти четыре года. 

Когда евреям понадобится достучаться до Кремля с просьбами о помощи в предотвращении иранской угрозы, официальная Москва обязательно вспомнит позицию еврейских лидеров в дни осетинского конфликта. Шпигель осудил действия грузинской армии и одним из первых призвал к созданию международного трибунала против Михаила Саакашвили по обвинению его в геноциде осетинского народа. А Кантор отмолчался. Такое не забывается. 

Если Лаудеру и Бронфману в борьбе за сохранение лидерства в ВЕКе понадобятся влиятельные противники Кантора, то оба смогут найти таковых среди складывающейся коалиции из европейских общин, ушедших из-под власти Кантора. К ним присоединятся и Евро-Азиатский еврейский конгресс, и Всемирный конгресс русскоязычных евреев. 

Все эти «еврейские войны» имеют самое прямое отношение к тому Израилю, который говорит по-русски и добивается своего равноправного места под еврейским солнцем. По сути дела, делегитимизация русскоязычного еврейства как всемирного феномена является и антиизраильским выпадом. Ибо каждый третий еврей Израиля говорит по-русски. Непризнание русскоязычного еврейства, попытка закрыть глаза на особенности этой части еврейского народа – это еще и форма дискриминации значительной части современного израильского общества на уровне большой еврейской политики. 

P. S. Когда этот номер находился в печати, пришло сообщение, что 5 февраля на заседаниях бюро и президиума РЕК В. Кантор заявил об уходе со своего поста президента из-за желания сосредоточиться на более важных направлениях деятельности. По-видимому, проблемы российских евреев к таковым не относятся. 
         
Николай Кауфман 
 

Международный форум Let My People Live, проходивший в 2006 году в Киеве, к сожалению, оказался не столь представительным, как ожидал президент Украины Виктор Ющенко. 

66 лет назад под Киевом гитлеровцами было уничтожено 150 тысяч мирных жителей. В историю преступлений фашизма Бабий Яр был вписан рядом с Майданеком, Освенцимом, Бухенвальдом. Правительство Украины еще задолго до наступления даты решило всерьез подготовиться к годовщине трагедии. Планы у президента были самые обширные. Предполагалось провести конференцию, митинги, шествия, устроить выставку, выпустить книги и альбомы. И конечно, придать мероприятию международный статус, пригласив на него гостей из других стран. Естественно, самого высокого ранга. 

В том, что они дадут согласие, сомнений не было. Тема, несмотря на давность, для Европы, раздираемой ксенофобией, остается животрепещущей, 66 лет – не такой уж большой срок. Пусть участников тех страшных событий осталось уже не столь уж много, но память-то жива. И каждый европейский лидер прекрасно понимает: чтобы этот кошмар не вернулся, ее надо поддерживать из поколения в поколение. 

В Польше в январе 2005-го прошел аналогичный форум. Он продемонстрировал, что проблема холокоста по-прежнему имеет глобальное значение. Его участниками стали главы более 40 стран мира, включая руководителей России, Германии, США, Украины, Израиля, Польши. Поэтому не было никаких сомнений, что и в Киев приедут не менее представительные делегации. 

Был сформирован оргкомитет. Однако в него почему-то не пригласили ни политологов, ни социологов, ни общественных деятелей, ни представителей организаций, занимающихся историей Великой Отечественной войны на Украине. А кроме того, возглавить оргкомитет неожиданно попросили вице-премьера Дмитрия Табачника, который в 2002 году прославился тем, что разрешил печально известному центру «Наследство» «строиться на Сырце» (имеется в виду Бабий Яр). 

И самое интересное – проведение всех мероприятий было отдано на откуп российско-израильско-швейцарскому бизнесмену Вячеславу Кантору, который, правда, является главой Российского еврейского конгресса, но отнюдь не Украинского. 

Впрочем, Вячеслав Кантор взялся за это дело охотно. Президенту Ющенко были даны обещания и заверения, что все пройдет на самом высоком уровне. Обнадеженный Виктор Андреевич тут же подписал указ, по которому Вячеслав Кантор наделялся полномочиями внештатного советника президента, и стал ждать зарубежных гостей. 

Месяц проходил за месяцем, а оргкомитет даже не подавал признаков жизни. Украинская общественность забеспокоилась. Известный исследователь украинско-еврейских отношений, кандидат исторических наук Жанна Ковба была вынуждена публично заявить, что у нее вызывает удивление откровенное замалчивание предстоящей годовщины. Создавалось ощущение, что для кого-то выгодно «сохранить мифы и конфронтацию между народами». 

Наверное, у Кантора нашлись другие, не менее важные бизнес-заботы. В общем, времени хватило только на то, чтобы съездить в Израиль, дабы заручиться поддержкой президента Моше Кацава. 

До остальных лидеров руки как-то не дошли, что не помешало господину Кантору во всех доступных ему СМИ громогласно заявить о проекте «Бабий Яр. Киев», в который якобы будут привлечены 44 главы государства, включая президентов России и США. 

До сих пор неизвестно, знали ли об этих амбициозных планах Вячеслава Кантора Владимир Путин и Джордж Буш. Скорее всего, нет. Как, похоже, не стали они известны и прочим президентам и премьер-министрам, обещанных Кантором. Во всяком случае, на мероприятия в Киев приехали только президенты Израиля, Хорватии и Черногории, что при важности даты иначе как провалом и назвать нельзя. 

Да и программу пришлось здорово урезать. Рядом со многими запланированными акциями появились прочерки. Короче, разочарований и обид было немало. Ответственный секретарь общественного комитета «Бабий Яр» Виталий Нахманович не постеснялся о них сказать в интервью газете «Украина молодая»: «От Украины даже раввина не пригласили. Ожидают прибытия главного раввина Тель-Авива. Но ведь духовной столицей является Иерусалим. Это политическая акция, которую устраивает российский человек, для которого что Украина, что Израиль, – это все где-то за границей. Это неуважение к еврейской общине и вообще к украинской общественности». 

Форум, конечно, провели, и цветы к мемориалу жертв нацизма в Бабьем Яру возложили, и даже открыли две замечательные выставки: «Предупреждение в будущее» и «Нет детских игр». Только Вячеслав Кантор к ним никакого отношения не имел. Их организаторами выступили министерство культуры и туризма Украины, фонд «Память Бабьего Яра», управление культуры Киевской городской администрации и мемориальный центр памяти жертв холокоста и героев Сопротивления «Яд Вашем». 

Президент Израиля Моше Кацав однажды заметил, что холокост до сих пор остается фундаментальным инструментом в политике. «Давайте используем эти инструменты на благо человечества», – предложил он. С этим стоит согласиться, но с одной оговоркой. Нельзя доверять такие уникальные инструменты людям, для которых память о холокосте – всего лишь средство удовлетворить собственные амбиции и потешить тщеславие. 

Вставка: 
Организовывая Международный форум Let My People Live, Вячеслав Кантор рассчитывал вернуть себе расположение президента Украины Виктора Ющенко. Но дальше гостевой трибуны организатора не пустили. 

Петр Потапенко 
 

Задержание российского химического магната Вячеслава Кантора 8 февраля 2006 года в тель-авивском аэропорту и препровождение его «для беседы» в околоток создает не только новый поворот в «деле банка «Апоалим», но и может иметь серьезный резонанс во внутрироссийских делах 

Владелец агрохимического холдинга «Акрон» В. Кантор стал широко известен не только в России, но и за рубежом, после того как в январе 2005 года проявил себя талантливым организатором торжеств в Кракове (Польша), посвященных 60-летию освобождения Освенцима, а также в качестве учредителя Международного фонда памяти холокоста. 

Этот явный успех был положительно оценен российской еврейской диаспорой, и в ноябре 2005 года В. Кантор избирается президентом Российского еврейского конгресса. Это событие произошло на фоне начавшегося на Украине скандала, связанного с поставками украинских крылатых ракет большой дальности Х-55 в Китай и Иран в 2000–2001 годах, в период премьерства В. Ющенко. 

Фрагменты служебной переписки между главой (в тот период) Службы безопасности Украины Александром Турчаниновым и украинским экспортером вооружений «Укрспецэкспортом» по поводу поставок Х-55 широко представлены в украинском Интернете. Один из запросов А. Турчанинова напрямую касался деятельности швейцарской компании Far West Ltd на Украине в 2000–2001 годах, которая, как выяснилось, и являлась организатором сделок с Китаем и Ираном. В ответе «Укрспецэкспорта» в СБУ упоминаются панамские офшоры Isofert Trading INC и Transchem International INC, контроль над которыми приписывается В. Кантору. До апреля 2005 года эти компании также являлись держателями крупных пакетов акций ОАО «Акрон» (г. Великий Новгород), головного предприятия холдинга «Акрон». 

Украинским властям подробности сделки стали известны еще в конце 2003 – начале 2004 года. В феврале 2004 года – в этот период В. Ющенко уже был лидером оппозиции – по факту продажи 20 ракет Х-55 было возбуждено уголовное дело. Летом 2005 года, еще до начала скандала, на закрытом процессе по этому делу 6 лет получил «стрелочник» Владимир Евдокимов, бывший гендиректор ООО «УкрАвиаЗаказ», которое осуществляло организацию транспортировки ракет. Кроме него в деле фигурируют и два покойника: экс-глава «Укрспецэкспорта» Владимир Малеев, погибший в ДТП в марте 2002 года, и гражданин Австралии, кстати, иранского происхождения, Хайдер Сарфраз, также погибший в ДТП в январе 2004 года. Имя В. Кантора и название фирм, через которые двигались деньги, на процессе так и не всплыли. 

Скандал подняли в апреле 2005 года экс-генпрокурор Украины Станислав Пискун и все тот же Александр Турчанинов. К октябрю 2005 года новый президент Украины В. Ющенко отправил обоих в отставку. Но одновременно с началом скандала своим Указом № 725/2005 от 28 апреля 2005 года В. Ющенко назначает В. Кантора своим советником. Это назначение явно имело второе дно – прозрачный намек как инициаторам скандала, так и судебным властям Украины, что президент «своих не сдаст». Возможно, именно этим и можно объяснить, что за оставшиеся три месяца до вынесения приговора В. Евдокимову имя Кантора на процессе так и не всплыло. 

В результате проведенной фирмой Far West Ltd операции из украинских арсеналов пропало 20 штук Х-55, но только 12 из них нашлись у китайцев и иранцев. Есть мнение, что за операцию 2000 года (поставка 6 штук Х-55 в Китай) В. Кантор мог получить деньги на офшорный счет, получил и доступ своей продукции на китайский рынок. Причем не просто доступ, но и право приобрести за смешные деньги, всего 56 млн долларов, агрохимический комбинат в провинции Шандун, производящий 1 млн тонн продукции в год. Этот завод ныне входит в холдинг В. Кантора под названием «Хунжи – Акрон». 

У кого-то ДТП, у кого-то 6 лет тюрьмы, а кому-то и должность, и деньги, и завод в придачу. 

В 1990-е годы право на серые схемы поставок вооружения из СНГ в проблемные зоны традиционно принадлежало Аркадию Гайдамаку, след которого обнаруживается во многих операциях того времени. Но в 1998 году одно из доверенных лиц А. Гайдамака – некто Шиленко (исчез в 2003 году, и его местонахождение до сих пор неизвестно) – переметнулся в Far West Ltd. Практически с этого момента и начинается бурная история этой фирмы, по случайному стечению обстоятельств укомплектованной, как на подбор, бывшими служащими спецподразделения ГРУ Генштаба Советский армии с кодовым названием «Н», которые в конце 1980-х занимались в Афганистане проблемой наркотрафика (ныне граждане России и Украины). Подвиги этой фирмы выходят за рамки нашего расследования. Но вот что характерно: если по сделке с Китаем на Украине обнародована практически исчерпывающая информация – сроки, финансовая схема через вероятные офшоры В. Кантора и даже название казахской компании авиаперевозчика, то по сделке 2001 года с Ираном не известно практически ничего. Кроме того факта, что в 2002–2003 годах украинские военные специалисты неоднократно посещали Иран для обслуживания ракет. Хотя можно предположить, что во время этих визитов не обошлось и без «курсов повышения квалификации» для иранского персонала. 

В частности, по сделке 2000 года через офшоры в Панаме прошли два платежа, один на 3 млн долларов из Китая, а второй на 4 млн долларов – из Пакистана (!). И здесь возникает резонный вопрос – не там ли затерялись те самые 8 ракет Х-55, местонахождение которых до сих пор неизвестно. 

О «пакистанском следе» проговорился и глава Far West Ltd Владимир Филин. На сайте «Форум.мск.ру» он пишет: «Украинское руководство еще летом 2001 года поставило США в известность об утечке ракетных технологий. Однако Чейни и тогдашний директор ЦРУ Джордж Тенет закрыли на это глаза, не желая обострять отношения с Тегераном, Пекином и Исламабадом (!!! – Ред.) накануне агрессии против Афганистана, а затем – Ирака». 

В этом и состоят причины полной секретности по операции 2001 года с Ираном. Ведь раскрытие информации по этой сделке – это крупный скандал для Д. Чейни в США, а для В. Кантора – в Израиле, и даже между США и Израилем, чью безопасность с ведома США поставили под удар. 

Ведь Х-55, с дальностью полета более 3000 км и высочайшей точностью попадания, гарантированно достает из Ирана до территории Израиля. 

Интересно, как в глазах израильской общественности теперь выглядят В. Кантор и А. Гайдамак? Их имена упоминаются в связи с поставками оружия, в том числе и в мусульманские страны. Оба имеют израильское гражданство, оба – крупные общественные деятели. В. Кантор – президент Российского еврейского конгресса (РЕК), А.Гайдамак – президент Конгресса еврейских религиозных организаций и общин России (КЕРООР). 

Есть версия, что активизация дела банка «Апоалим» произошла вследствие январского визита в Израиль председателя Счетной палаты РФ Сергея Степашина. В процессе этого визита был подписан меморандум о сотрудничестве в борьбе с коррупцией между контрольными органами России и Израиля. Очевидно, что кроме В. Гусинского, В. Кантора и А. Гайдамака в деле крупнейшего израильского банка могут появиться и другие экс-россияне, в том числе, по словам С. Степашина, и бывшие чиновники с «сомнительными деньгами». Если в Израиле в процессе расследования дела об отмывании денег в банке «Апоалим» выяснится, что израильский гражданин в израильском банке легализовывал грязные деньги, к тому же полученные от незаконной поставки крылатых ракет злейшему врагу Израиля – Ирану, то скандал приобретет вселенские масштабы и наверняка аукнется в российской еврейской диаспоре. 

В Европе на известие о проблемах В. Кантора в Израиле отреагировали оперативно. На состоявшейся 19 февраля 2006 года в Вене Генеральной ассамблее Европейского еврейского конгресса (ЕЕК) В. Кантор был снят с должности председателя попечительского совета ЕЕК. Причем ЕЕК не одинок в своем решении. Еще раньше Всемирный еврейский конгресс решил больше не рассматривать РЕК в качестве структуры, представляющей еврейскую общину России. 

В отличие от КЕРООР, где были прекрасно осведомлены о прежних подвигах А. Гайдамака и расследованиях его деятельности в разных странах, в РЕК в ноябре 2005 года, когда В. Кантор был избран президентом, представлявший его Михаил Фридман характеризовал В. Кантора как крупного бизнесмена, мецената и видного международного общественного деятеля с незапятнанной репутацией. 

Кроме конкуренции между РЕКом и КЕРООРом, кроме давних обид из-за переметнувшегося от А. Гайдамака к В. Кантору господина Шиленко эти общественные деятели российской еврейской диаспоры также конкурируют и в бизнесе. А. Гайдамак не так давно стал собственником казахстанских фосфорных предприятий (фирма «Казфосфат»), и теперь они сталкиваются лбами на китайском рынке. 

Но «судьба-злодейка» связала их вопросами в рамках расследования одного и того же дела. И теперь следователи из израильской службы ЯХБАЛ (международная полиция) могут потирать руки в ожидании взаимообличающих показаний сторон. Но если в этом и состояла задумка израильских следователей, то это делает им честь. 

Исраэль Шнейдерзон (по материалам израильской прессы), Хеврон, Израиль

 

Вопрос: Господин Розенфельд, не могли бы вы прокомментировать случившееся с президентом Российского еврейского конгресса (РЕК) Вячеславом Кантором? Правда ли, что он был арестован и допрашивался полицией Израиля? 

Ответ: Это совершенно неправильная информация. Вячеслав Кантор не арестовывался, и никто его не допрашивал. С ним проводилась беседа сотрудниками отдела израильской полиции по борьбе с иностранной преступностью, но ни о каком аресте или обвинении речи не было. 

Вопрос: Простите за, может быть, неуместный вопрос, но что означает «проводилась беседа»? Обычно, если человека вызывают в полицию, то вызывают его, как правило, не для беседы, а для дачи показаний по какому-то конкретному делу. И в данном случае речь идет либо о допросе обвиняемого, либо о показании свидетеля, а уж никак не о беседе. 

Ответ: Это была именно беседа, а не допрос. И ни о каком аресте или обвинении речи не шло. 
 

Ответ: На этот вопрос я не могу вам дать ответ, поскольку это внутренняя информация. 

Этим заканчивается официальная информация из Израиля, но далеко не исчерпывается тема 
 

 

Крупнотоннажное азотное производство – а ОАО «Акрон» относится именно к таким – крайне взрывоопасно. Причем взрывоопасна и сама технология, и продукция – аммиачная селитра. И от такого производства всегда ожидаются строгое соблюдение технологии, жесткая дисциплина, высокая культура производства, достойная зарплата и решение социально-бытовых проблем работников. Так ли все это на «Акроне»? 

То, что термин «социальная ответственность бизнеса» – это далеко не пустой звук, наши богатеи уже хорошо усвоили. И поняли, что за «просто так», даже за «яйца Фаберже», от народа откупиться не удастся. Шокотерапия уже давно закончилась, а главный закон рынка о том, что за работу нужно платить, никто не отменял. 

Недавно воскресный толстый глянцевый журнал опубликовал материал с заголовком «Музей частных амбиций». Среди прочих фигурантов – коллекционеров живописи присутствует и новгородский предприниматель, владелец химического холдинга «Акрон» Вячеслав Кантор. 

Это неудивительно, имя Кантора и название предприятия на слуху даже на федеральном уровне. Из года в год РСПП присуждает холдингу титул «лучшего предприятия России», уже раз шесть, наверное. Но если у человека бизнес идет неплохо, почему бы ему не заняться на досуге предметами старины? 

Удивительно было почитать коллективный договор «Акрона». Для тех, кто не знает, сообщаем, что сейчас – «сезон» перезаключения коллективных договоров. «Акрон» в числе многих других предприятий тоже заключил с трудовым коллективом такой договор и даже опубликовал об этом несколько сообщений, не преминув использовать случай для пиара своей социально ответственной политики. 

Но пиар оказался не такой уж удачный. 

Основные положения договора, опубликованные в акроновской газете «Химик», звучат вроде бы весьма привлекательно. Например, средняя зарплата на «Акроне» «на 70% выше, чем среднемесячная в химической отрасли страны». Все получается очень гладко – бизнесмен, коллекционируя предметы старины, не забывает при этом и про своих рабочих. Но если не полениться и глянуть в статистику только по Северо-Западному федеральному округу, то тут же выясняется, что на самом деле акроновская зарплата не дотягивает даже до средней по округу, не говоря уже о крупных химических предприятиях Урала и Сибири. только Получается, что такая акроновская арифметика – для корпоративной газеты, т. е. для внутреннего пользования. 

Но уж коли взялись за зарплату, то стоит посмотреть и на другие социальные параметры «лучшего предприятия России». 
Для химического производства требуются хорошие раздевалки, душевые, удобная спецодежда. Но если, опять же, заглянуть в газету «Химик» с отчетом о профсоюзной конференции по договору, то обнаруживается обратное: «шкафчики, сушилки, комнаты гигиены женщин давно не соответствуют уровню производства». Говоря попросту, бытовые помещения трудящихся «Акрона» не ремонтировали ни разу. В договоре есть пункт (!), специально касающийся вопроса «своевременного обеспечения спецодеждой». Понять его можно только так – когда сапоги порвались, хлюпать по лужам из кислоты становится очень неприятно. В иных договорах такой пункт как-то не встречался. 

С охраной труда на «Акроне» дела обстоят тоже весьма своеобразно. «В 2003 году затраты на выполнение мероприятий по охране труда составили 127 млн рублей». Цифра впечатляет, вроде бы немало на 5 тысяч занятых. Но, как выясняется, «эти средства пошли на приведение зданий, сооружений, строительных и промышленных площадок к нормам в соответствии с требованиями СНиП, устройство тротуаров, дорог, на диагностику оборудования (ну и при чем здесь охрана труда? – Ред.), приобретение спецодежды, спецобуви и других средств индивидуальной защиты», которые, как следует из текста договора, вовремя не поступают. 

В отчете нет ни слова о жилищных программах, а ведь для «Акрона» это больная тема, т. к. треть занятых десятилетиями живет в общежитии. 

Но, может быть, все это мелочи, придираемся мы к меценату, филантропу и любителю искусств Вячеславу Кантору? Может быть, во всем остальном на предприятии полный порядок? 

В 2001 году санаторно-курортное лечение за счет предприятия получили 877 человек, в 2002 – 328, а в 2003 – 218 («Химик»). За три года – снижение в 4 раза. И это на «лучшем предприятии России»?! 

Но это пока мелочи, так сказать, цветочки. А вот теперь – ягодки. За цифры возложим ответственность на госпожу Любовь Чадаеву, заведующую медсанчастью ОАО «Акрон», источник – акроновский «Химик». За год на 5-тысячный коллектив пришлось почти 7 тысяч случаев заболеваний. При этом сравнение с предыдущими годами не проводится. А так делается только тогда, когда хвастаться нечем. Впрочем, на фоне 4-кратного снижения числа получивших соцстраховские путевки рост заболеваемости неудивителен. 

За 2003 год 22 человека переведены на инвалидность, а 9 уволены по инвалидности. За год на предприятии 19 смертельных случаев в трудоспособном возрасте. Вычтем сахарный диабет (1 чел.), онкологию (2 чел.) и сердечно-сосудистые заболевания (9 чел.). Оставшиеся 7 – это: 2 смертельных несчастных случая на производстве (!) – сколько там денег тратит Кантор на картины, лошадей и охрану труда? – 2 отравления и 3 суицида, из которых 2 – в том самом общежитии. Итого, на 2 млн тонн удобрений – 7 смертей, не связанных со здоровьем людей. Страшная статистика, просто страшная. В угольной промышленности – подземелье, штольни, на один млн тонн добытого угля крепеж, прорывы метана и т.д. – статистика дает один смертельный случай. А тут на земле, под открытым небом, на 1 млн тонн удобрений – 3,5 погибших человека! Не много ли? 

Но самое страшное – это суициды. Ну ладно, сорвался, разбился, в конце концов, сам полез – сам виноват. Но это как надо довести здорового трудоспособного человека условиями труда и быта, чтобы он сам на себя руки наложил? 

Похоже, на такой поступок может толкнуть только полная безысходность, которая подтверждается еще одним не вписывающимся в историю одного из «лучших предприятий» фактом. Буквально на днях прошло сообщение информагентств о том, что 17 апреля в центре Великого Новгорода состоялся пикет жителей акроновских общежитий. Они протестовали против планов новгородских властей предоставить общежитиям «Акрона» статус коммунальных квартир и требовали статуса жилых домов. Чтобы добиться своих конституционных прав, жильцы акроновских общежитий готовы пойти на голодовку. 

Отметим, что тяжба вокруг 5 многоэтажных общежитий тянется уже не первый год. ОАО «Акрон» пытался их приватизировать, но это вызвало только социальные волнения, ведь в общежитиях проживает от 1,5 до 2,5 тыс. человек. И в основном это работающие на ОАО «Акрон» люди. Точного числа проживающих не знает никто. Химики ссылаются на то, что дома официально переданы городу. А городские власти полагают, что учет должны вести на «Акроне». Ведь именно его работники там и живут. А «сторонних» подселяли только в одно здание из пяти. 

Общага – химзавод, химзавод – общага, и так всю жизнь? Без малейшей надежды хотя бы на свой угол в старости? От такой жизни поневоле сивухой перетравишься или в петлю полезешь. Ведь на акроновскую зарплату в 7 тысяч рублей квартиру никогда в жизни не купить. 

Зато владелец «Акрона», почетный гражданин Великого Новгорода, а также «президент Московского музея современного искусства, в «Эрмитаже» в декабре прошлого года финансировал выставку абстрактного экспрессиониста ХХ века Марка Ротко» и «лично владеет богатой коллекцией картин русских парижан конца ХIХ – начала ХХ века» (цитируем по упомянутому в самом начале статьи источнику). 

Не слишком ли страшную цену платят новгородские химики за картины, антиквариат и виллу в Женеве господина Кантора? Почему молчит губернатор? Почему молчит новгородское отделение РСПП? Кто, как не коллеги по бизнес-сообществу, должен вразумить мецената-кровососа? Или они все у него уже в коллекции антиквариата? 

По материалам сайта www.compromat.ru 
 

Этот материал был написан в середине 2004 года. С тех пор на «Акроне» практически ничего не изменилось. Ситуация только ухудшилась. В прежнем режиме функционируют общежития, из которых нет ни малейшего шанса выбраться хотя бы в комнату в коммуналке. Прежнее количество несчастных случаев на производстве и суицидов в быту. А если верить новгородским блогам (см. врез на этой странице), то можно считать, что ситуация только ухудшилась. В 2004 году пьяных и с похмелья на работу уж точно не пускали.

Вставка: 
Forum.nov.ru, Октябрь 2007 г. 
«Сегодня на ОАО «Акрон» было объявлено, что в связи с кадровым голодом не будут задерживать на проходной работников с превышением алкоголя в крови. Пьяный – он, конечно, проспится, но дурак – никогда. А есть ли еще предприятия в Новгороде, где отказались от борьбы за трезвость?» 

Отправлено: 11.10.2007, 20:01 
 

 

Новгородский городской суд Новгородской области признал Ковалева Игоря Владимиро-вича, 11.09.1966 года рождения, виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 138 и ч. 3 ст. 30 – ч. 3 ст. 138 УК РФ, и назначил наказание – 2 (два) года лишения свободы условно, установив испытательный срок в 2 (два) года 6 (шесть) месяцев. 

Ковалев И. В., имея неоконченное высшее образование Новгородского политехнического института по специальности «Конструирование и производство радиоаппаратуры», обладая навыками работы в области радиоэлектроники, конструирования и производства радиоаппаратуры, не имея лицензии и разрешения территориальных органов УФСБ РФ на разработку и производство специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, радиоэлектронных (высокочастотных устройств), в нарушение действующего законодательства в период времени со 02 по 28 июня 2006 года, в помещении ООО «Информ», где он являлся соучредителем, по устной договоренности с детективом ОАО «Акрон» Бунцыкиным А. Г., с целью последующего сбыта последнему, умышленно, из корыстных побуждений, путем приискания, подбора и комплектации различных радиодеталей, с использованием различных материалов, незаконно, кустарным способом изготовил радиоэлектронное высокочастотное устройство в виде радиомикрофона и радиопередатчика акустической информации. 

Данное устройство Ковалев И. B. закамуфлировал под деревянный брусок, представляющий собой деревянный контейнер размерами 225,0 х 65,0 х 22,0 мм с крышкой, куда вмонтировал радиоэлектронное устройство, состоящее из шести функциональных блоков на печатных платах, два из которых заключены в металлические экраны микрофона, и радиодеталей, соединенных между собой методами шовной пайки и навесного монтажа. 

Он же в период времени с 02 по 28 июня 2006 года, в помещении ООО «Информ», где он являлся соучредителем, по устной договоренности с детективом ОАО «Акрон» Бунцыкиным А. Г., умышленно, из корыстных побуждений, путем приискания, подбора и комплектации различных радиодеталей, с использованием различных материалов, незаконно, кустарным способом изготовил радиоэлектронное высокочастотное устройство в виде радиомикрофона и радиопередатчика акустической информации. 

Незаконно изготовленное специальное техническое средство, предназначенное для негласного получения информации, Ковалев И. В. пытался сбыть Бунцыкину А. Г. за денежное вознаграждение в сумме не менее 100 долларов США, что, согласно данным Новгородского отделения Сбербанка РФ № 8629 от 04.12.2007 г., эквивалентно сумме 2697 рублей 65 копеек. 

Подсудимый Ковалев И. В. первоначально вину в предъявленном обвинении не признал, в последующем в судебном заседании Ковалев И. B. свою вину в незаконном изготовлении и покушении на сбыт специальных технических средств признал полностью. 

Помимо личного признания и независимо от позиции, избранной в суде, вина Ковалева И. В. в совершении преступлений в ходе судебного заседания установлена показаниями свидетелей, заключениями экспертов, осмотренными вещественными доказательствами, письменными материалами дела, а также совокупностью исследованных допустимых и достоверных доказательств. 


Источник: сайт Новгородского городского суда 
 

Владелец новгородского химического комбината «Акрон» объявил «грязную» информационную войну профсоюзу предприятия, отстаивающему права рабочих. Поводом для конфронтации стало законное требование трудового коллектива увеличить фонд заработной платы с 1 января 2006 года, поскольку обязательство ежегодной индексации оплаты труда закреплено в совместном коллективном договоре. Однако нарушение прав рабочих не особо смущает олигарха. Вместо того чтобы честно заплатить, он выбрал другой, более понятный ему метод – давить. 
 

На самом деле история о том, как владелец «Акрона» Вячеслав Кантор решил «поставить на место» зарвавшийся профсоюз, началась 12 лет назад. Осенью 1994 года, сразу после вступления в права собственника, Кантор предпринял жесткую атаку на первичную профсоюзную организацию «Акрона» и ее лидера Сергея Яна. Причем не существовало никаких оснований для пересмотра сложившихся взаимоотношений работодателя и представителей трудового коллектива. Просто не привык Вячеслав Кантор иметь дело с такими понятиями, как «обязанности работодателя», «социальные гарантии», и решил в заводском коллективном договоре править эти пункты исходя из своих собственных «понятий». 

Новому менеджменту «Акрона» была дана команда сместить старое руководство профсоюза. Начальники цехов под давлением «свыше» стали обрабатывать коллективы. Если бы Сергей Ян не работал на заводе более 20 лет, то затея Кантора наверняка бы удалась. Однако профсоюзный лидер имел железный авторитет в рабочей среде. Видимо, для приобретения такого же авторитета, как у Яна, Кантор подал заявление на вступление в профсоюз купленного им завода. Защитниками интересов рабочих тут же пожелали стать и менеджеры предприятия. Однако на собрании профсоюза Кантор и московские директора получили однозначный отказ. Мотивация коллектива была следующая: по российским и общемировым законам профсоюз – организация, не зависящая ни от государственного, ни от частного вмешательства во внутренние дела. 

Оскорбленный собственник обратился в прокуратуру Новгорода. До сих пор непонятно, каким образом Кантору удалось добиться решения о том, что отказ профсоюза ущемляет его «права человека». Несмотря на чудовищное давление, работники предприятия не изменили своей позиции, и сомнительное постановление прокуратуры так и осталось на бумаге. 

Как встречный ход в ноябре 1994 года Ян организовал широкомасштабную конференцию членов профсоюза «Акрона». 278 делегатов должны были решить, доверяют ли они своему лидеру и хотят ли видеть в своих рядах израильского миллиардера. Заседание было назначено на 9 часов утра субботы, чтобы на рабочих не оказывалось давления в цехах. Для большей безопасности была разработана система тайного голосования. Председатель совета директоров «Акрона» Вячеслав Кантор приехал на конференцию в окружении целого штата юристов. Вместе с членами совета директоров свита олигарха заняла все первые ряды в зале. 

12 лет назад рабочие и собственник «Акрона», наверное, первый и последний раз были столь близки. Впрочем, сугубо территориально, ибо Кантор явно стремился убрать с дороги Сергея Яна. В открытой схватке олигарх оказался весьма слабым бойцом. Конференция завершилась только в 6 часов вечера тем, что все свои решения действующий профком провел большинством голосов. Кандидат в профсоюзные лидеры от Кантора понял, что ему ничего не светит, и снял свою кандидатуру. 
  
Поражение Кантора было сокрушительным. С трибуны ошеломленный собственник стал рассказывать простым работягам, что в лице профсоюза ему нужен помощник, на которого можно было бы опереться, ведь в жестоком олигархическом мире так много конкурентов и несправедливости. Но олигархи в профсоюзе, как говорится, – это уже смешение швейцарского с новгородским. В том же году заводская газета «Химик» после опроса читателей назвала человеком года Сергея Яна. Далеко позади остались и собственник, и его менеджеры… Стоит ли говорить, что с тех пор человека года в акроновской газете «Химик» больше никогда не выбирали! 
 

Борьба рабочих «Акрона» за свои права не закончилась в ноябре 1994 года. Очень долго лидеры трудовой организации добивались возможности участия в собраниях советов акционеров, поскольку профсоюз владеет 1,5% акций «Акрона». Открытое противостояние Яна и администрации комбината продолжалось до 1997 года. Но когда профсоюзного лидера избрали депутатом областной Думы, отношение к рабочей организации несколько изменилось. Самые прогрессивные политики в лице приближенного к Кантору губернатора Михаила Прусака посчитали, что с народными массами лучше дружить. Периоды этой дружбы странным образом совпадали с выборами губернатора области. Долгое время боровшийся против регионального отделения партии «Единая Россия» Михаил Прусак в конце концов сместил ее лидера депутата Госдумы, героя России Зеленова, и сам занял его кресло. Вторым лицом в списке было предложено стать Сергею Яну. В областной думе Ян занимал и сегодня занимает весьма хлопотную должность члена комитета по социальной политике председателя комиссии по социальным вопросам. На некоторое время стороны нашли возможность компромиссного решения проблем, в том числе связанных с положением рабочих на «Акроне». 

Однако в январе 2006 года работодатель впервые отказался выполнять пункт коллективного договора о повышении заработной платы рабочим, который не нарушался на протяжении долгих лет. Еще 16 ноября 2005 года стороны решили, что повышение заработной платы, как индексация финансовых потерь вследствие роста инфляции, будет происходить не каждый квартал, а один раз в начале года. Совместное решение было закреплено в редакционных изменениях в коллективном договоре под пунктом 2.1.1. 

В начале 2006 года профсоюз предложил повысить зарплату всему коллективу «Акрона» на 20%, чтобы на протяжении всего года не возвращаться к этому вопросу. Работодатель согласился на 11% и попросил подождать с повышением до решения кризисной проблемы с поставщиком сырья, мурманским «Апатитом». Члены профкома по просьбе администрации комбината даже участвовали в пикетировании здания ФАС (Федеральной антимонопольной службы) в Москве в день, когда рассматривалась жалоба Кантора на увеличение цен на продукцию поставщика. 

21 февраля 2006 г. договор между «Акроном» и «Апатитом» был подписан, но, несмотря на это, Кантор заявил рабочим, что «кризис продолжается». В тот же день прошло совещание на химическом комбинате. Президент «Акрона» Иван Антонов заявил, что у работодателя нет обязательств перед рабочими – зарплаты повышаться не будут. Это заявление шокировало коллектив предприятия. Получалось, что имеющий и без того немалые финансовые прибыли собственник возмещал недополученные из-за конфликта с «Апатитом» барыши из кармана рабочих. 

Профсоюз, согласный уже на рост зарплаты на 10,6%, выпустил «боевой листок», в котором призвал до 1 марта провести заседания цеховых комитетов и определиться с возможностью участия в коллективных действиях. Вот тут то и напомнила о себе «старая рана» олигарха. Видимо, «новгородский Валенса» Сергей Ян, отстаивающий права рабочих, привлек к детищу Кантора излишне пристальное внимание. Нелицеприятные события на Новгородчине стали заметны даже из федерального центра. Все дальнейшие действия администрации завода можно расценить как постоянное «педалирование» (нажать – отпустить) требований профсоюза. В методах борьбы с профсоюзным лидером как тараканы под лавкой замельтешили «грязные» технологии. 
 

Первый раз владелец «Акрона» лично ознакомился с позицией профсоюзного лидера в марте 2006 года. Встреча прошла в Москве и ничем не завершилась. Олигарх фактически «умыл руки», перепоручив разрешение трудового спора руководству завода. Но вот что интересно: после мартовской встречи Кантор уже регулярно имел возможность слушать членов профсоюза без всяких лишних встреч. В кабинете Сергея Яна сотрудники службы безопасности «Акрона» установили прослушивающие устройства. 

Неудивительно, что всю весну и начало лета 2006 года профсоюз вел безрезультатные переговоры с администрацией предприятия. Только теперь понятно, почему перед 1 Мая, когда рабочие обсуждали «антиадминистративные» лозунги и готовились к митингу, руководство «Акрона» изменило позицию и вдруг признало, что увеличить зарплату необходимо. А после праздника представители собственника вновь отказались признавать свои обязательства перед трудящимися. В июле администрация предложила профсоюзу повысить оплату труда на 6,1%. Причем в некоторых цехах оклады рабочих оставались на прежнем уровне, в других увеличивались на 10%. Дифференциация оплаты труда в данном случае не имела ничего общего с социальной справедливостью. Вредная для здоровья или сверхурочная работа в соответствии с коллективным договором оплачивается по другим статьям. Естественно, профсоюз не мог согласиться с подобной трактовкой совместного документа. Отказ профсоюза принять ультиматум на переговорах 27 июля 2006 года администрации восприняла как повод для их полного прекращения и более решительных действий. 

Негласные «антипрофсоюзные» действия в интересах Кантора администрация завода вела уже с апреля 2006 года. В цехах проводились собрания рабочих, на которых звучали призывы принять позицию руководства. Собрания носили абсолютно незаконный характер, поскольку вмешательство в дела профсоюзов в рамках законодательства недопустимо. Может быть, работодатель руководствовался законами другой страны? 
 

Но руководство «Акрона», понукаемое своим неразборчивым хозяином, в итоге доигралось до прямого нарушения закона. Однажды летом предприятие посетили сотрудники ФСБ. С ордером на обыск. В итоге в кабинете профсоюзного лидера, а также в актовом зале сотрудники ФСБ обнаружили и изъяли прослушивающие устройства. По факту установки «жучков» в прокуратуре Нижегородской области 27 июня возбудили уголовное дело № 9623. 

В материалах оперативно-розыскной деятельности сотрудников ФСБ прямо указаны «заказчики» «прослушки»: «Руководство предприятия поручило сотрудникам заводской службы безопасности организовать скрытое наблюдение за председателем профкома С. В. Яном, который также является депутатом областной Думы. Заместитель руководителя департамента безопасности В. М. Иванов поручил сотруднику СБ А. Г. Бунцыкину приобрести специальные технические средства скрытого получения информации в ООО «Ольга», которое, как выяснилось, не имело лицензии на данный вид деятельности. Приобретенные технические средства были использованы для получения информации о частной жизни и профессиональной деятельности С. В. Яна, фиксирования его переговоров с членами профкома, связанных с неисполнением администрацией ОАО «Акрон» условий коллективного договора в части повышения заработной платы. Также сотрудники службы безопасности предприятия незаконно проникли в кабинет профсоюзной организации, вскрыли и осмотрели сейфы и рабочие столы. В этом мероприятии за материальное вознаграждение принимали участие начальник УСТМ УВД Новгородской области полковник милиции А. В. Нарушевич и один его подчиненный из числа негласного аппарата. Полученные таким путем материалы в отношении С. В. Яна в виде справок направлялись в департамент по безопасности ОАО «Акрон» в г. Москве В. В. Воробьеву и Н. А. Лобанову и использовались руководством ОАО «Акрон» для противодействия законным интересам профсоюза по исполнению условий коллективного договора». 

Как следует из оперативной справки, в незаконные действия были втянуты действующие сотрудники правоохранительных органов. Это служит еще одним подтверждением высокого уровня заинтересованности администрации предприятия в противодействии строптивому профсоюзному лидеру. Впрочем, «прослушка» – пожалуй, самый безобидный способ давления на него. 
 

О том, что контора Кантора заигралась в «шпионов», свидетельствует и еще один чуть более серьезный факт. Существует информация, что заместитель начальника службы безопасности «Акрона» В. М. Иванов организовывал «прослушку» не только в кабинете председателя профкома Сергея Яна. Оперативные сотрудники установили, что Иванов, как бывший начальник Управления налоговой полиции Новгородской области (до 2003 года), используя свои близкие связи в налоговой инспекции, получал от некоторых сотрудников этого ведомства упреждающую служебную информацию о действиях членов выездной группы ФНС РФ, осуществлявшей проверку финансово-хозяйственной деятельности ОАО «Акрон». 

Подозревается, что по его указанию работники службы безопасности могли вести негласный контроль за деятельностью налоговых органов в ноябре–декабре 2005 года и марте–апреле 2006 года. На рабочих местах и по месту проживания командированных сотрудников ФНС в ведомственной гостинице ОАО «Акрон» могло быть организовано прослушивание их телефонных переговоров, контролировались разговоры на рабочих местах, проводилось считывание информации с рабочих компьютеров. Вся полученная информация передавалась в Москве заместителю президента холдинговой компании «Акрон» Александру Попову и докладывалась владельцу холдинга Вячеславу Кантору. 

Несанкционированная «прослушка» грозит собственнику «Акрона» самыми серьезными последствиями. Во-первых, нелицеприятные факты бьют по престижу предприятия в целом и наводят на тревожные мысли о том, какие иные методы достижения своих целей использует израильский бизнесмен. Во-вторых, информация о действиях налоговиков каким-то образом использовалась руководителями «Акрона». Не скрываются ли за «шпионскими играми» налоговые правонарушения и схемы с перекачкой финансовых средств в офшорные зоны? 
 

Выступив против Кантора, Сергей Ян в одночасье превратился в оппозиционера исполнительной власти Новгородской области. В июле 2006 года, когда профсоюзный лидер и второе лицо в региональном списке партии «Единая Россия» находился на соревнованиях по спортивному ориентированию, на заседании политсовета отделения было принято решение «опустить» его в предвыборном списке партии на 14 место. Таким образом, в новгородскую областную Думу четвертого созыва (выборы были назначены на 8 октября) Ян никоим образом не проходил. Если бы профсоюзный лидер мог предположить, что с этой стороны общественной жизни его ожидает столь подлый удар, он, безусловно, не уехал бы из города. 

Для новгородцев не секрет, что за ангажированной партийной ротацией стоит губернатор области, единоросс Михаил Прусак. Ведь можно же было переместить действующего депутата, председателя комиссии по социальным вопросам, исходя из любой партийной необходимости, скажем, на 5-е или 6-е место. Ан нет. Действуя «кнутом», губернатор предложил профсоюзному лидеру «пряник» – поддержку на выборах по одномандатному округу. Дескать, не все еще потеряно, надо уметь договариваться. Правда, жителям Торговой стороны Новгорода Ян как депутат и законодатель абсолютно неизвестен. Зато по избирательному округу № 5, где профсоюзного лидера знает каждый малец, кандидатом от «Единой России» Прусак выдвинул председателя совета директоров «Акрона» Валерия Иванова. 

В конце концов в июле Сергей Ян принял решение о выходе из новгородского отделения партии. Он заявил о самовыдвижении и предстоящей избирательной борьбе с Валерием Ивановым. Губернатор Прусак занял четкую позицию – он стал протаскивать в «Единую Россию» кандидатов от олигарха Кантора. Видимо, Прусак и его свита слишком привыкли летать чартерными рейсами на всевозможные юбилеи к Кантору в Швейцарию. 

И «грязные» методы в отношении кандидата в депутаты Сергея Яна не замедлили последовать. В августе в областной суд, едва зарегистрировавшись по избирательному округу № 5, обратился организатор и менеджер губернаторского теннисного турнира «Береста Open» Евгений Загоруйко. Шансы победить на выборах в Думу у Загоруйко такие же, как у организованного им теннисного турнира – превзойти «Уимблдон». Однако у «административно-акроновского ресурса» появилась площадка для открытой борьбы с неугодным оппозиционером. Гражданин Загоруйко оспорил решение окружной избирательной комиссии, зарегистрировавшей Яна кандидатом в депутаты. По мнению спортивного функционера, профсоюзного лидера необходимо снять с выборов, поскольку в подписных листах в его поддержку в графе «Адрес места жительства» отсутствовало указание наименования субъекта Российской Федерации – Новгородская область. 

Суд, изучив документы избирательной комиссии, установил, что все необходимые 500 подписей кандидата в депутаты Яна, соответствуют нормам и требованиям законодательства. Защитнику российского права 8 сентября суд ответил следующим образом: «…понятие «адрес места жительства» исходя из целей и смысла избирательного законодательства имеет общий характер и предусматривает указание конкретного адреса с тем, чтобы достоверно определить избирателя и его волеизъявление… Принимая во внимание, что город Великий Новгород является субъектом Российской Федерации – Новгородской области, другого города с таким названием в Российской Федерации не имеется, суд считает... что отсутствие указания «Новгородская область» не препятствует однозначному восприятию указанных сведений и исключает иное толкование данных об адресе места жительства». Гражданину Загоруйко, таким образом, в иске отказали, а Сергей Ян одержал первую избирательную победу еще до начала выборов. Впрочем, она могла бы и не состояться. 
 

Подозрительной, если не сказать более, можно назвать аварию, вследствие которой жизнь Сергея Яна едва не оборвалась. 25 августа неоднократный победитель турниров по спортивному ориентированию и кандидат в депутаты на собственном автомобиле ВАЗ 2109 отправился на соревнования в город Валдай. В десяти километрах от райцентра Крестцы, ехавшая в попутном направлении «девятка», неожиданно перестроившись, выехала перед автомобилем Яна, которому пришлось экстренно тормозить. Большегрузная фура, двигавшаяся за «девяткой» профсоюзного лидера, врезалась сзади и буквально смяла легковой автомобиль. Ян чудом остался жив в искореженной, не подлежащей восстановлению машине. 

Сотрудники ГИБДД, расследующие инцидент, сделали предположение, что водитель «девятки», ехавший из Санкт-Петербурга, совершил маневр, уходя от столкновения со встречным большегрузным трейлером. Фура, уничтожившая автомобиль Яна, якобы зарегистрирована в Молдавии. «Случайной» жертвой в этой, как принято говорить, «обыкновенной дорожной истории» должен был стать почему-то именно оппозиционный лидер. Между тем известно, что со многими «противостоящими» действующей власти новгородскими общественными деятелями в недавнем прошлом происходили аналогичные ситуации. Под колесами автомобиля, согласно официальной версии, погиб экс-мэр Новгорода Александр Корсунов. Так что Сергею Яну повезло во всех отношениях…. 
 

Объявленная Кантором война лидеру профсоюзов Сергею Яну, как и 12 лет назад, обернулась для олигарха поражением. В настоящее время переговоры о повышении заработной платы рабочим «Акрона» заморожены. Администрация в нарушение коллективного договора повысила оклады только тем служащим, которым посчитала нужным. Коллективный спор делает перспективы развития химического комбината туманными. Так же как и действия руководства предприятия, направленные на избавление от «ненужных» структурных подразделений. Впрочем, так же легко собственник может распрощаться и с предметом своих тревог и неудач – новгородскими специалистами-химиками. В городе Линьи провинции Шаньдун в химической компании «Хунжи – Акрон» благосостояние олигарха улучшают более 4 тысяч жителей Поднебесной. И, как показывает практика, не задают лишних вопросов. Сергей Ян, бывавший в китайском профсоюзном комитете, отмечает, что труд рабочих «Хунжи» выстроен в идеологически правильных коммунистических традициях – партия и руководство всегда правы! «Разные у нас с ними платформы!» – вздохнув, констатирует новгородский профсоюзный лидер. 

Вставка: 
В первом полугодии 2008 года прибыль «Акрона» составила 1,2 млрд долларов. Но на благосостоянии «крепостных» работников эти отличные показатели их тяжелой и опасной работы никак не сказываются 
 

Лидер профсоюза химического комбината «Акрон» Сергей Ян по национальности кореец. Сочетание в характере 53-летнего депутата областной Думы и общественного деятеля традиционной восточной мудрости и свободолюбия древних новгородцев воспитало удивительно доброжелательного и порядочного человека. Неудивительно, что владелец комбината Вячеслав Кантор так и не смог переманить его на свою сторону. 

Летом 2006 года, вслед за позиционной «административной» войной, объявленной несговорчивому Яну минерально-удобрительным «бароном» Кантором, последовали более «понятные» методы. В кабинете профсоюзного лидера установили прослушивающие устройства, а затем его «опустили» в региональном партийном списке «Единой России» и попытались снять с выборов. Наконец, 25 августа Сергея Яна едва не «укатала» большегрузная фура на федеральной трассе «Россия». Скажете, все это стечение обстоятельств? Вот и профсоюзному лидеру хотелось бы в это верить… 
 

Корр.: Сергей Васильевич, поясните, пожалуйста, что из себя представляет коллективный договор работников «Акрона» с руководством предприятия и почему из-за его невыполнения возникла взрывоопасная конфликтная ситуация на заводе и в регионе? 

Сергей Ян: Договор заключен 22 мая 2002 года. Последняя редакция относится к маю 2005 года. Он действует на протяжении 3-х лет. В договоре был пункт 2.1.1. в разделе «Оплата труда», который гласит: «Совместно с профсоюзным комитетом анализировать не реже одного раза в квартал соотношение индекса роста цен на потребительские товары, на основании данных официальных источников по Новгородской области с индексом роста средней заработной платы на предприятии. Производить, исходя из финансовых возможностей предприятия, по согласованию с профсоюзным комитетом, увеличение фонда оплаты труда предприятия в соответствии с индексом роста цен на потребительские товары. Распределение суммы фонда оплаты труда между структурными подразделениями предприятия производить по согласованию с профсоюзным комитетом»… Нормальный пункт? Некоторые вещи все же не устраивали и нас, и работодателя… Каждый квартал мы возобновляли переговоры об увеличении зарплаты, доказывали, спорили, а потом у нас и у работодателя возникла идея повышать зарплату один раз в начале года, дабы индексация шла с опережением. Все посчитали, что это выгодно, и согласились внести изменения. В результате этих договоренностей родилось соглашение от 16 ноября 2005 года. Оно было внесено в коллективный договор как составная часть, заменившая прежнюю редакцию пункта 2.1.1. 

– С новой редакцией этого пункта коллективного договора владелец «Акрона» Вячеслав Кантор был со гласен? 

– А как он мог не знать о нем, если только его интересы отстаивает руководство и менеджеры «Акрона»? У нас ведь даже коллективный договор подписан не с Кантором, а с генеральным директором. Владелец об этом пункте прекрасно знал и согласился. Тот же генеральный директор Иванов с трибуны утверждал, что с принятием этой редакции договор стал более прогрессивным. Более того, в конце 2005 года я с руководством «Акрона» обсуждал планы правительства России. Несмотря на инфляционный прогноз в 8–10%, мы устно договорились повысить заработную плату на 15%, чтобы к этому вопросу до конца 2006 года не возвращаться. 
Мы выпустили довольно резкий профсоюзный листок, в котором указали работникам предприятия на ущемление наших прав. Правда, потом работодатель заявил: «Мы бы повысили, если бы вы не стали выступать!» 

– Вы лично встречались с Кантором? 

– Да, в марте я созвонился и встретился с Кантором в Москве. Он не выдвигал условий для этой встречи. Просто выбрали день, когда это было удобно сделать. На встрече присутствовал Антонов и другие члены cовета директоров. Когда разговор зашел о повышении заработной платы, Кантор сказал, что переговоры поручены гендиректору «Акрона» Иванову и необходимо найти компромисс. Я видел, что Кантор в курсе событий, но особо не интересуется ситуацией. Тогда я был уверен, что мы найдем общее решение. Сейчас, если вернуть время назад, я был бы более настойчив в обсуждении этой темы, потому что дальнейшие переговоры ни к чему не привели. 
 

– Почему отношения между работником и работодателем приобрели столь резкие формы? 

– Ситуация осложнилась перед 1 мая 2006 г., когда мы начали готовиться к митингу. Он был абсолютно не «антиадминистративный». Мы шли под лозунгом «Человеку труда – достойную зарплату!». Когда шла организация этого мероприятия, коллектив был подвержен сильнейшему давлению. Руководители подразделений рекомендовали не выходить на митинг, утверждалось, что это чуть ли не провокация, предлагалось отправиться на дачи и т. д. А ведь 1 Мая – это государственный праздник. Под таким же лозунгом, кстати, одобренным «Единой Россией», выступали все российские трудящиеся. 

После Первомая мы стали обсуждать возможность пикетирования собрания акционеров «Акрона». Работодатель опять выступил с заявлением о том, чтобы перенести пикет на более поздние сроки, дескать, приближается День химика. В июне было обещано вернуться к переговорному процессу. Мы вновь пошли навстречу. 

Администрация предложила увеличить фонд заработной платы на 6,1%. Причем даже этот процент по разным цехам был дифференцирован. У нас была практика, когда по основным цехам зарплата увеличивалась на 10%, по вспомогательным, скажем, на 6%. А в данном случае в одном документе были закреплены повышение зарплаты на 6,1% и разбивка ставки по цехам. Получалось, если профком не соглашается, то это затронет интересы рабочих, которым пообещали более высокие проценты выплат. Типичная тактика – разделяй и властвуй. Нас поставили в чрезвычайно сложное положение и были уверены, что иного выхода, кроме как согласиться, у нас нет. А мы не согласились. Сказали, что не отступим от требований и будем выплачивать материальную помощь потерявшим в деньгах работникам. 

После этого обстановка крайне обострилась. Приблизительно в это время, в начале июня, были обнаружены и прослушивающие устройства. Я, кстати, в конце июля написал письмо Кантору, в котором попросил разобраться с фактами незаконного прослушивания, отметил, что сложившаяся на предприятии ситуация, мягко говоря, ненормальна. Кантор ничего мне не ответил. Он в очередной раз перепоручил ответ своим подчиненным, в данном случае – президенту гендиректору Антонову. 
 

– Каким образом правоохранительным органам стало известно, что ваши разговоры прослушиваются? 

– Элементарно. В службе безопасности «Акрона» есть обиженные. Они были уволены вследствие реорганизации этого подразделения, т. к. руководство концерна решило использовать услуги охранного предприятия со стороны. Уволенные люди, конечно, очень обиделись. Они и дали, скорее всего, наводку. Когда сотрудники ФСБ зашли в мой кабинет, то уже знали, что и где искать. Специалисты составили акт, пригласили службу безопасности, провели обыск-осмотр. У меня в кабинете «жучок» находился под подоконником, другой был установлен в зале заседаний. 

Прослушивающую аппаратуру устанавливали, по всей видимости, в апреле этого года, перед майским митингом. Члены профсоюза по данному делу проходят не как инициаторы обращения в следственные органы, а как свидетели. Мне было предложено, если моя личная информация могла попасть в чужие руки, также выступить потерпевшим лицом. Я отказался, поскольку не заметил вмешательства в личную жизнь. Напротив, это вмешательство в дела общественной организации и давление на меня как ее лидера. 

– Что же удалось узнать «слухачам»? Какие инициативы профсоюза были разрушены? 

– Мы тогда обсуждали первомайский митинг. Обсуждали возможность проведения пикета на собрание акционеров. Был еще такой момент: мы приняли решение выплачивать компенсацию к заработной плате, если рабочие, которым администрация предложила 10% прибавки, посчитают, что несут материальные потери вследствие требований профсоюза повысить зарплату всем трудящимся «Акрона» на 8,7%. Принятие решения, подготовку документации, договоренность с банком – словом, все оргмоменты – мы выполнили за неделю. Когда вынесли решение на профком, выяснилось, что администрация уже знала о нем. Некоторые председатели профкомов пришли с готовыми аргументами против инициативы. Руководство в данном случае действовало однозначно на опережение. 

– У вас лично были подозрения, что совещания прослушиваются? 

– Были. От некоторых членов профсоюза проходила информация о том, что, дескать, у вас брали ключи технические службы, что-то там смотрели в кабинете. Мы еще посмеялись: «Может быть, подслушивают!» Я не поверил – что у нас, времена холодной войны? 

– По вашему мнению, кто стоит за подобными грязными методами? 

– Я думаю, это методы нашего работодателя. Вряд ли губернатора. Мне обидно, что тогдашний губернатор Михаил Прусак не поддержал позицию простых рабочих и мою как заместителя регионального отделения «Единой России». Получилось наоборот. Губернатор поддержал администрацию частного предприятия. В том числе по выборам в областную Думу. Я почти со дня основания в партии «Единая Россия». А ныне исполнительного директора «Акрона» Владимира Гаврикова принимают даже без испытательного срока и ставят на третье место в избирательном списке. Председателя совета директоров, генерального директора Валерия Иванова, рекомендуют по одномандатному округу. Меня выдвигают профсоюзы, а в списках ставят на непроходное 14-е место. 

– Что же, мнение рабочих и служащих «Акрона» было для Прусака пустым звуком? 

– Работодатель ближе. 
 

– Вы испытываете давление со стороны администрации предприятия и области? 

– На членов профсоюза и простых рабочих оказывается давление на протяжении длительного срока. 1 августа 2006 г. я был вынужден обратиться в прокуратуру. Сейчас следователи занимаются этим делом. Причины обращения следующие. Профком принял решение не соглашаться с повышением фонда оплаты труда на 6,1%, поскольку в результате анализа статистических данных установлено, что инфляция гораздо выше и заработную плату необходимо повысить минимум на 8,7%. В ответ администрация провела заседания цех-комитетов, на которых принимаются решения о том, что цех, дескать, согласен с предложением администрации. Но позвольте, никто не вправе проводить подобные заседания коллективов, помимо профсоюза! А сегодня они прошли почти в каждом цехе. Я же не провожу заседания начальников цехов, не требую от них выполнения планов, не вмешиваюсь в работу исполнительного и генерального директоров. Профсоюзы независимы! Сегодня кто-то из рабочих боится административной мести, кто-то не хочет вмешиваться в происходящее. 

– Кто конкретно стоит за инициативой административного давления? 

– Такие указания может давать исполнительный директор, управляющий, но в любом случае эти люди – представители работодателя. И эти указания идут. Более подробно обстоятельствами этих нарушений занимается прокуратура. Я думаю, выводы должны быть положительные. 

– С чем вы связываете атаку лично на себя и, в частности, падение со 2-го на 14-е место в региональном списке «Единой России»? 

– Я это связываю со своей профессиональной деятельностью. И с той позицией, которую я занял по отношению к трудовой ответственности работодателя. В прошлом году мы обсуждали мое участие в выборах от «Акрона» в областную Думу. Не было никаких вопросов. Не скажу, что была прямая договоренность с тем же Прусаком, но было понятно, что я иду именно по спискам «Единой России». В заново составленном губернатором списке проходные места только у директоров и заместителей директоров предприятий. А ведь когда-то Прусак предлагал всем общественным организациям выдвигать своих кандидатов. 
 

– Кто инициировал, по вашему мнению, партийные перестановки? 

– Собственник, хотя у меня нет прямых доказательств. Я здесь пытался ему пару раз позвонить, спросить. Просил секретарей все-таки связать меня с Кантором. Это необходимо и по многим другим вопросам, потому что после мартовской встречи у нас не было контактов… Что ж, я пытался, делал звонки, предложения. Но он на меня не выходит сейчас. Когда на последних переговорах, 27 июля, мы сказали «нет», в администрации начались эмоции. Исполнительный директор «Акрона» Владимир Гавриков заявил, что я упираюсь ради выборов. Но я сказал, что готов отказаться от выборов в областную Думу, если вопрос с увеличением заработной платы будет решен положительно. Для меня профсоюз – вопрос принципиальный. 

– Как вы считаете, что стало причиной дорожной аварии 25 августа, в которой вы едва не погибли? 

– Я считаю, что это обычное дорожно-транспортное происшествие. Они тысячами происходят на наших дорогах. 

– Вы не боитесь дальнейшей конфронтации отношений с собственником «Акрона»? 

– Сложно сказать. У нас с Кантором очень «теплые» отношения. 
 

P. S. В заключение отметим, что в октябре 2006 г. Сергей Васильевич Ян одержал убедительную победу в противостоянии с председателем совета директоров «Акрона» В. Ивановым. В апреле 2007 г. Сергей Ян описывал сложившуюся обстановку как напряженную: «Решающий конфликт сдерживает уголовное дело, которое возбуждено против пятерых сотрудников службы безопасности «Акрона». Оказывается, они не только прослушку устанавливали». 

По большому секрету Ян сказал, что они пытались вскрыть сейф и проверить документацию – открытую и закрытую в сейфе. Сотрудники профкома, как он объяснил, выступают в роли свидетелей. 
 

Депутат Новгородской областной Думы четвертого созыва, член комитета по социальной политике, председатель профсоюзного комитета ОАО «Акрон». 

Родился 31 декабря 1953 г. в поселке Комарово Любытинского района Новгородской области. В 1973 г. закончил Новгородский техникум электронной промышленности по специальности «производство полупроводниковых приборов». В 1973 – 1975 гг. служил в полку связи спецназа ГРУ Генштаба ВС под Ленинградом. В 1975 г. – электрослесарь КИПиА в цехе аммиака ПО «Азот». 

В 1984 г. закончил Ленинградский финансово-экономический институт по специальности «планирование промышленности». С октября 1986 г. – бессменный председатель профсоюзной организации «Азот» (с 1993 г. – «Акрон»). Переизбирался четыре раза. Награжден орденом Трудовой Славы III степени. 

В 1994 г. закончил Северо-Западную академию государственной службы при Президенте РФ по специальности «менеджер». 

В 2006 г. избран депутатом Новгородской областной думы. 

Кандидат в мастера спорта по спортивному ориентированию. Победитель и призер областных, всероссийских соревнований. Женат, воспитывает двух дочерей. 

Вставка: 
В Новгородской областной Думе всего 26 мест. Половина идет по партийным спискам, половина – одномандатники, 14 место в списке «Единой России» Сергея Яна – это откровенное издевательство 

Юрий Наумов 
 

В течение долгих – то ли семи, то ли восьми – лет подряд «Акрон» ежегодно признавался РСПП «лучшим предприятием России». Финансовый кризис все поставил на свои места. Падение объемов производства более чем на 50%, сокращение зарплат и рабочей недели – это все текущая данность 

Но даже в это сложное время В. Кантор не изменяет своему принципу агрессивного ведения бизнеса, в первую очередь за счет партнеров и государства. Газета «Коммерсант» в конце 2008 г. опубликовала пространное интервью Александра Попова, председателя совета директоров ОАО «Акрон». Фотография А. Попова, публикуемая на этом развороте, взята нами из этого номера газеты. Она красноречива сама по себе. И прекрасно иллюстрирует полную независимость В. Кантора от существующей политической системы страны. 

Но материал А. Попова в «Коммерсанте» интересен не только этим фото. Написан он с простой целью – во-первых, обозначить проблемы «Акрона» со сбытом, которые он-де успешно решает, а во-вторых, подбросить власть имущим светлую мысль о том, что если забрать у ОАО «Апатит» 20% его акций, то вместе с акциями, которые контролирует «Акрон», возникнет неплохой пакет, опираясь на который можно разрезать единый организм «Апатита» по живому, а почти половину мощностей упаковать в новое юрлицо, подконтрольное ОАО «Акрон». 

«Если в ближайшее время государство все-таки проявит волю и вернет себе эти бумаги, то получит почти 27% от голосующих акций «Апатита». Еще более 10% голосующих акций есть у нашей дочерней структуры «Нордик Рус Холдинг». Есть также более мелкие акционеры, у которых несколько процентов. 

В этой ситуации на основе ФЗ «О защите конкуренции» Федеральная антимонопольная служба может признать ОАО «Апатит» и группу «Фосагро» рецидивистами, то есть лицами, которые постоянно нарушают данный закон, и принять решение о реорганизации «Апатита» в форме разделения. Эта практика широко применяется во всем мире, когда компания, занимающая доминирующее положение и регулярно злоупотребляющая им, делится на несколько независимых частей». 

А. Попов, из интервью газете «Коммерсант» 

Формально ничего нового в идее А. Попова нет, всего лишь второе издание проекта 1997 года о создании госкомпании (под управлением ОАО «Акрон») «Минеральные ресурсы». Тогда В. Кантору действительно удалось на 4 месяца захватить контроль над Кирово-Чепецким химкомбинатом. 

А по сути это напоминает очередную попытку набить свой карман за госсчет и за счет контрагентов. По конкурсным условиям, ОАО «Акрон» должен не позже 2010 года начать добывать апатитовую руду на месторождении Олений ручей, обогащать ее и производить апатитовый концентрат. Но это требует денег, и немалых. А зачем их тратить, если есть государство, которое отнимет у «Апатита» и рудники, и обогатительную фабрику, и инфраструктуру впридачу и все это добро задарма отдаст В. Кантору? И сбудется его давняя мечта о сырьевой безопасности, ведь мощностей любой из обогатительных фабрик ОАО «Апатит» хватит и на переработку руды с «Оленьего ручья», и на руду с рудников и разрезов, которые отойдут, по хитроумному плану В. Кантора, от «Апатита» к новой компании. 

Любой бизнес, и крупный бизнес здесь не исключение, – это всегда вопрос веры. Верят ли друг другу сменные продавцы в уличном ларьке, верят ли друг другу контрагенты по крупному бизнесу – от этого очень многое зависит. Верить В. Кантору нельзя никогда, ни в каком вопросе. Складывается ощущение, что для него партнер по бизнесу – это только дойная корова, и ничего более. Когда в 2003–2004 годах стало ясно, что офшорный трейдинг пора прикрывать, были разработаны вполне легальные схемы по выводу активов из предприятий В. Кантора. Сегодня, когда на дворе кризис, а нетрадиционные приемы вывода активов себя исчерпали, необходимо придумать что-то новенькое. 

И это «новенькое» не только придумано, но полностью оформлено и уже действует. В июне 2008 года ОАО «Акрон» зарегистрировало в США компанию Agronova International Iac. Сообщалось, что сделано это для прорыва на американский рынок. В адрес этой фирмы уже отгружено 70 тыс. тонн аммиачной селитры. Интересно, когда на счетах «Акрона» появится выручка за этот товар? И в каком объеме? 

А в конце декабря В. Кантор приобрел в Китае компанию Beijing Yong Sheng Feng Agricultural Means of Production Co., Ltd. (зарегистрирована в КНР), которая владеет государственной лицензией на торговлю минеральными удобрениями в Китае, как импортными, так и местного производства, а также на торговлю другой химической продукцией. Получены все необходимые лицензии и одобрения государственных органов КНР на деятельность компании с иностранным капиталом. Компания Yong Sheng Feng имеет прямые договора с оптовыми и розничными дистрибьюторами удобрений на всей территории Китая. 

Но, что характерно, это приобретение было сделано не самим «Акроном», а его американской «дочкой», она юридический владелец китайского сбытовика. И весь смысл операции таков. Надо так хитро запрятать офшорную схему, чтобы никто и никогда ее не разглядел. А для этого надо избавиться от четко прописанных контрактных цен, их просто не должно существовать в природе. «Акрон» грузит по консигнационному договору (без оплаты, на реализацию) удобрения в Китай на склады китайской «дочки» американской «Агроновы». Там товар распродается, выручка перечисляется в США на счета американской «Агроновы» как владельца китайской дистрибуции. И только потом поступает на «Акрон» или на дорогобужское предприятие. Почем продан товар в Китае, сколько прибыли спрятали в США – тайна великая и нашим налоговикам недоступная. Что соизволил В. Кантор показать в качестве выручки на счетах предприятий, то и есть истина в последней инстанции. 

Именно за счет этой схемы, как полагают эксперты, ОАО «Акрон» было загружено лучше многих предприятий российской агрохимии зимой 2008–2009 годов. Удобрения распихивались по китайским базам, хотя и в России у российской «Агроновы» достаточно приличная сеть дистрибуции в регионах. Но в России «товарно-офшорная схема» работать не сможет, все понятно и прозрачно. А вот схема с китайским сбытовиком и американским офшором куда как интереснее в коммерческом смысле, нежели просто поставки удобрений российским аграриям. 

В середине января 2009 года ОАО «Акрон» обратилось в комиссию Минпрома по поддержке химической промышленности с просьбой о выделении кредита в 500 млн долларов. То, что у В. Кантора давно на государственные деньги слюнки текут, хорошо видно из интервью А. Попова. 

«Безусловно, мы хотели бы получить от государства финансирование. Но, к сожалению, наши лоббистские возможности несопоставимы с лоббистскими возможностями «Газпрома», «Роснефти» и других компаний нефтегазового сектора. Все наши попытки в последние годы получить какую-то государственную помощь ничем не заканчивались. Компания работала за счет собственных ресурсов, за счет привлечения кредитов, но не у государства, а у коммерческих банков, зарубежных банков. Я не думаю, что ситуация изменится в ближайшем будущем. Понятно, что сейчас, в условиях резкого снижения доходов, стало значительно меньше возможности для финансирования инвестиционных проектов». 

Но здесь так и хочется спросить – а зачем же было выводить с «Акрона» и «Дорогобужа» за последние 3 года как минимум 1 млрд долларов? Чтобы теперь ходить побираться? Или же В. Кантор считает своим только то, что уже вывезено в Швейцарию и Израиль, а активы в России рассматривает не как реальный социально-экономический объект, не как реальное производство, дающее работу и хлеб более чем 7 тысячам россиян, а всего лишь как структуру, генерирующую его собственный денежный поток? 

Скорее всего, так оно и есть. Только таким подходом можно объяснить вывод с предприятий В. Кантора оборотных средств и замещение их заемными средствами государства. Кстати, их тоже не так уж и сложно вывести из компании. 
  
В коммерческом плане такая практика очень удобна. Ведь на государство перекладываются коммерческие риски. Если наступит время, когда В. Кантору окончательно надоест Россия, в которой у него «болит голова», и он решит отойти от дел, то всегда под рукой есть хороший вариант: вывести со всех предприятий, включая и госхолдинг, созданный по предложению А. Попова после разделения «Апатита», все, что только можно. А затем отбыть на ПМЖ в Швейцарию или Израиль. 

А следователям, которые будут разбираться в возможном уголовном деле о предумышленном банкротстве, международная пресса будет рассказывать о политическом преследовании в России известного бизнесмена и крупного международного общественного деятеля Вячеслава Кантора, которое начато по антисемитским и прочим околополитическим основаниям. 
 Опыт борьбы в информационном пространстве у Кантора просто огромен. И бояться ему будет нечего. Интерпол хозяйственными преступлениями не занимается, а на терроризм или применение насилия вывод активов никак не примеряется. 

Источник: «Ъ», А. Попов 
 

Тот факт, что В. Кантор превратился в проблему для нашей политической системы, уже столь очевиден, что не требует доказательств. Также понятно и то, что никто ему ни пол-«Апатита», ни 500 млн долларов дарить не собирается. 

Но сегодня, в период международного финансового кризиса, стало очевидно и еще одно обстоятельство. Компетентные органы должны разобраться в вопросе: хозяйственная деятельность В. Кантора на ОАО «Акрон» и ОАО «Дорогобужские минудобрения» наносит России прямой экономический ущерб? Это не только операции, похожие на вывод активов со своих предприятий, это не только новые хитроумные схемы офшорного трейдинга. Это еще и подрыв торгового баланса России, создание проблем для производителя на экспортном рынке апатитового концентрата. Ведь, получая по судебному решению от 2005 года ежегодно по полмиллиона тонн концентрата в год, причем по совершенно смешным ценам, сегодня, в начале 2009 года, «Акрон» в состоянии переработать менее половины сырья. А остальное отправляет на экспорт. Причем с хорошей рентабельностью для Кантора и ОАО «Акрон», составляющей 60–80%. Но при этом куда дешевле, чем традиционные экспортные цены ОАО «Апатит». 

Вряд ли увеличение канторовского богатства в Швейцарии и Израиле за счет разорения ОАО «Апатит» и двух заполярных городов, для которых комбинат является градообразующим, соответствует российским национальным интересам. 
 

Сейчас, покка верстается этот номер журнала, на «Акроне» пока нет массовых сокращений. Есть только неполная рабочая неделя, сокращенная оплата труда и неоплачиваемые отпуска, что очень близко к увольнению. То, что это только начало, всем уже очевидно. Так что это еще цветочки, а ягодки будут в конце первого квартала 2009 года, когда массовые увольнения и начнутся. 

С этим все ясно. Но неясно другое. Зачем выводить с предприятия дивиденды в размере почти 150 млн долларов в период кризиса, которые могли служить хорошей подушкой безопасности для трудового коллектива? Или акционеры решили пережить кризис, сами сидя на этой подушке? А рабочие пусть довольствуются неполной рабочей неделей и четвертью обычного заработка? Воистину, кому щи пусты, а кому жемчуг мелок. 

Верить В. Кантору нельзя никогда ни в каком вопросе. Для него партнер по бизнесу – это только дойная корова, и ничего более 
 

В отличие от Михаила Прусака новый новгородский губернатор не собирается заигрывать с миллиардером Кантором и действовать в ущерб жителям области. Его позиция четкая – обеспечить социальную защищенность населения. Поэтому совсем не случайно глава области в конце ноября сделал заявление для новгородских журналистов о том, что он намерен написать письма-«приветы» владельцам и руководителям крупных компаний, расположенных на территории региона. 

«Это не угрозы, это напоминания о персональной ответственности и необходимости четко следить за ситуацией на предприятиях», – сообщил Сергей Митин, добавив, что первое такое письмо он направит руководству ОАО «Акрон». 

Как ранее сообщало ИА REGNUM, в начале октября химический холдинг «Акрон» заявил о сокращении объемов производства на заводах в Великом Новгороде, Смоленской области и Китае. В официальном заявлении руководства компании говорилось, что сокращения персонала на предприятиях не планируется. Однако, по сообщению профсоюзного комитета «Акрона», в начале ноября несколько десятков работников новгородского предприятия, не занятые в основном производстве, были отправлены в неоплачиваемые отпуска. 

Напомним, что вследствие жесткой контрольной позиции новой администрации ОАО «Акрон» является крупнейшим налогоплательщиком Новгородской области. На предприятии пока работают около 6 тысяч человек. И будем надеяться, что после «напоминания» губернатора Кантор не станет отыгрываться за свои экономические провалы на рабочих. «Чикаго» в Великом Новгороде больше не повторится. 

Источник: "ИА REGNUM" 
 

Мы уже упоминали о его проекте «Минеральные ресурсы» от 1997 года, когда ему удалось ненадолго получить контроль над Кирово-Чепецким химкомбинатом. Аналогичный проект с «Беларуськалием» В. Кантор проталкивал (также на государственном уровне) в 1999 году. Но вопрос быстро застопорился из-за неустойчивости белорусских властей. 

И вот новый поворот в теме, создании госкорпорации «Соль земли», куда «Акрон» готов внести лицензии на освоение месторождений апатит-нефелиновых руд Олений Ручей в Хибинах и на Талицкий участок Верхнекамского месторождения калийно-магниевых солей в Пермском крае. Сообщение об этом одновременно опубликовали 27 января 2009 года «Ведомости» и «Коммерсант». Но в первой версии «Акрон» готов отдать государству в новой госкорпорации 50% – 1 акция, а во-второй – всего лишь 25% + 1 акция. И в любом случае председатель совета директоров «Акрона» Александр Попов просит у государства кредитную линию на 10 лет в размере 2 млрд долларов. Здесь вполне уместно напомнить, что Олений ручей достался «Акрону» вообще бесплатно, на неком «инвестиционном конкурсе» в октябре 2006 года, а Талицкий участок был выкуплен на аукционе в марте 2008 года в ожесточенной борьбе с «Уралкалием» за 680 млн долларов. 

Механизм обмана государства уже очевиден. Свои вложения «Акрон» сразу же оценивает более чем в 2 млрд долларов (в версии «Ведомостей», по схеме 50% – 1 акция), или же более чем 6 млрд долларов (по версии «Коммерсанта», при госпакете 25% + 1 акция). 

Ну а дальше возможная схема вывода средств налогоплательщиков в карман В. Кантора очевидна. За госсредства будут освоены оба месторождения. Дешевое сырье, хлористый калий и апатитовый концентрат пойдут на предприятия В. Кантора. А центр прибыли будет спрятан в американской Agronovа по уже описанной товарно-офшорной схеме. 

Для торга с государством В. Кантор припас еще парочку козырей. Без сомнения, он готов отдать в новую госкомпанию китайский завод «Хунжи – Акрон», купленный им в 2002 году за 60 млн долларов, а также лицензию на геологоразведку месторождений калийных солей в канадской провинции Саскачеван, приобретенную летом 2008 года всего за несколько миллионов долларов. О китайском заводике мы уже подробно писали. Он доброго слова не стоит. А с лицензией на геологоразведку ситуация просто курьезная. Неужели В. Кантор всерьез рассчитывает найти в Канаде калий, когда там все, что можно, давным-давно истоптали Rio Tinto и BHP Billliton? 

Еще В. Кантор может попытаться всучить государству б/у оборудование итальянского аммиачного завода. Но это маловероятно. Ведь с баланса «Дорогобужа» за этот металлолом списали около 200 млн долларов. А у любого специалиста, если ему все это показать, начнется приступ гомерического хохота. 

Также очевидно, какие активы В. Кантор никогда не отдаст в новую госкорпорацию. Прежде всего это его производства, ОАО «Акрон» и ОАО «Дорогобуж». Ведь это основа его бизнес-процесса, центр генерации вновь созданной стоимости. Любыми силами он будет сохранять под своим прямым контролем, без всяких представителей госдуарства, американскую «Агронову» и китайского сбытовика – компанию Beijing Yong Sheng Feng Agricultural Means of Production Co., Ltd. (зарегистрирована в КНР). Ведь это сердцевина его товарно-офшорной схемы, центр аккумуляции вероятно выведенной из-под налогообложения прибыли. 

Но только претензиями на государственные 2 млрд долларов аппетит В. Кантора не ограничивается. Он прекрасно понимает, что пока идет процесс освоения месторождений, в первую очередь Оленьего ручья, прибыль должна поступать. И другого источника сырья, кроме концентрата от ОАО «Апатит», у него нет. Следовательно, можно попытаться объединить акции «Апатита», примерно 27%, которые могут отойти государству, и акции «Апатита», принадлежащие «Нордик Рус Холдинг» (51% принадлежит ОАО «Акрон»), примерно 10 %. 

Вероятность того, что «Акрон» продавит в коридорах власти разделение «Апатита» на два предприятия в пропорции 37:63 между госкорпорацией и холдингом «ФосАгро», не очень велика. Но с помощью традиционного для Кантора набора инструментов, как то: PR во всех его проявлениях, включая давление на контрагентов, органы власти, использование международной прессы и т. д. – можно попытаться разделить сбыт «Апатита». По прогнозам экспертов, на предприятия В. Кантора будет поступать 37% от объема производства концентрата, причем по ценам цеховой себестоимости, т. е. расходы на добычу и обогащение руды, и все. А остальное может забирать «ФосАгро», и пусть у этой компании болит голова, как поддерживать инфраструктуру, где искать средства на проходку и освоение новых рудников и разрезов, как не дать рухнуть объему производства в 2015–2018 годах, когда пойдет выбытие действующих мощностей. Логика понятна: как на «Акрон» – так задаром. За все остальное пусть платит «ФосАгро». 

В этой схеме с акциями «Апатита» В. Кантор будет старательно обходить молчанием один факт. В акциях, которыми пока де-юре владеет «Нордик Рус Холдинг», вклад самого «Акрона» – всего 2% из 10% имеющихся. Остальные 8% акций – это вклад, который принадлежит норвежскому концерну Yara. И из-за этих акций в Стокгольме уже идет судебное разбирательство между Yara и «Акроном». 

Yara элементарно требует свои акции «Апатита» назад, ибо никакого дохода от них не имеет. Так что риски, что сразу же после создания новой госкорпорации она окажется втянута в международные судебные разбирательства, крайне велики. 

В. Кантор сейчас предпринимает новую попытку создать очередную госкорпорацию, в которой, внеся не нужные ему активы, получит полный контроль. Схема ясна. Но, что характерно, прежние попытки оформлялись пространными обоснованиями, национальными и государственными интересами, заботой о снабжении удобрениями российского АПК и т.д. 

Сейчас же все происходит предельно цинично. Разглагольствования о благе России и российского АПК В. Кантору больше не нужны. В ближайшие месяцы мы все сможем наблюдать длинный сериал о борьбе здравого смысла и личных коммерческих интересов В. Кантора. 
 

 

Мы сознательно обошли молчанием вопрос о семейной ситуации нашего героя – где его мать, жена, сыновья и дочь и как они себя чувствуют. 

Специально умолчали и о его виллах, поместьях, доме приемов в Индии и т. д. Хотя живописать здесь можно очень много. Также мы не стали упоминать и его старшего брата, проживающего в Израиле. Эти детали превратили бы «человека публичного» в «человека частного». Наш журнал – это не желтая пресса, мы не смакуем частных проблем. О них пусть пишет кто-нибудь другой. 

Но у нас есть ощущение, что образ человека публичного, человека-функции нам удалось отразить достаточно точно и беспристрастно. 

Звездный час Вячеслава Кантора в России закончился в тот момент, когда наступил его звездный час в Европе. В январе 2005 года на мероприятии в Кракове по поводу 60-летия освобождения Освенцима Владимир Путин вошел в зал заседаний в тот момент, когда на трибуне выступал Виктор Ющенко, герой совсем недавней «оранжевой революции» на Украине. Выступление Ющенко не предусматривалось протоколом, но Кантор не мог не дать ему слова. 

Ощущения В. Путина в тот момент угадать совсем несложно. Больше В. Путин Вячеслава Владимировича в свою свиту не приглашал. Но на европейской сцене возникла новая звезда. 

Мы не можем угадать, станет ли В. Кантор эпическим бизнес-героем или ему уготована судьба женевского изгнанника или даже отшельника. И наверное, именно потому мы и пишем о нем сегодня – ведь завтра мы можем о нем забыть. 
Кантор… хм… а кто это? 

Иван Греков 

Источник: https://www.rospres.com/hearsay/3833/